Волк. Генри Лайон Олди

он не мог разглядеть и малейшего намека на враждебность.

      Деревня клоунов?

      Способна ли сотня человек притворяться столь безупречно?!

      Держа людей Ачкохтли в поле зрения, Марк нащупал на уникоме гнездо универсального микро-входа. Вогнал в него острие заколки ИВР, вслепую пробежался пальцами по сенсорам коммуникатора, списывая данные из оперативного буфера. Данные с ИВР транслировались напрямую в компьютер бота, но последний час записи висел в буфере, постоянно обновляясь. Перезапись заняла десять секунд. Запустив воспроизведение, Марк задал голосфере, всплывшей над коммуникатором, пятидесятипроцентную прозрачность – так, чтобы сквозь нее можно было продолжить наблюдение за туземцами.

      Назад, еще чуть-чуть…

      Вот!

      Судя по всему, Жгун синхронизировал ИВР с фасеточным имплантантом в глазу. Это подтверждалось фиксацией объектов и режимом съемки. Регистратор работал в инфракрасном режиме. Зеленоватая фигура соглядатая, засевшего в кустах, была видна, как на ладони. Жгун приступил к клеймению: взгляд декуриона и камера ИВР прочно захватили дикаря. Ботва явственно вздрогнула, завертела головой, не понимая, что происходит – и, теряя равновесие, опрокинулась на спину. Как раз в этот миг рассудок будущего раба рухнул под шелуху. Ботва дергалась, отбиваясь от врагов-невидимок – Марк застал это зрелище, когда поймал туземца в прицел «Универсала». Вскоре ботва замерла, покорившись судьбе: ипостаси Жгуна прочно зафиксировали чужой разум.

      Деревянный щит, вспомнил Марк. Нет, вершина пирамиды!

      Сперва он решил, что сознание вновь раздвоилось, воспринимая физическую реальность и галлюцинативный комплекс одновременно. И быстро понял свою ошибку: сквозь голосферу Марк видел туземцев, обмывающих тело декуриона. Откуда же этот свет? Почему он так быстро разгорается?! Грудь ботвы на записи отчетливо излучала в инфракрасном спектре. Свечение становилось ярче, насыщенней. Казалось, под слоем кожи, мышц и ребер выходил на штатную мощность реактор, заменявший ботве сердце. Марк дал увеличение. Ботва улыбалась, словно всю жизнь мечтала стать рабом декуриона Жгуна – и теперь, хвала небесам, мечта осуществлялась.

      На груди туземца возник аккуратный светящийся разрез. Марк отказывался верить своим глазам, но запись не умела врать. Никто в ботву не стрелял, не всаживал копье или нож. Просто в мире галлюцинаций декурион Жгун опустил руку, и обсидиановый нож с хрустом взломал грудную клетку счастливой ботвы.

      Стигматы, подумал Марк. Это называется «стигматы». Они появляются у религиозных фанатиков, у аномально внушаемых людей. Раны и ожоги без видимой причины. Но от стигматов не умирают! Разве что раны загноятся, человек подхватит заражение крови… Разрез увеличивался, делаясь глубже и шире. Ломались ребра, края раны расходились в стороны, будто их раздвигали хирургическими зажимами. Обнажилось ритмично бьющееся сердце…

      Поглощен ужасным зрелищем, Марк не сразу сообразил: гомон туземцев смолк. В наступившей тишине