Патриот. Жестокий роман о национальной идее. Алексей Колышевский

знаменитого римского парка Вилла Боргезе. Протянул руку, представился:

      – Ваш тезка, Петр. Пройдемся?

      Рогачев кивнул, и они медленно пошли вперед по одной из бесчисленных парковых аллей, усыпанных мелким бурым гравием. «Тезка» начал первым:

      – Не хочу ходить вокруг да около, скажу сразу: нас интересует информация о вашем компаньоне Хроновском.

      Рогачев остановился и в упор поглядел на своего собеседника:

      – А не кажется вам, что вы перегибаете палку, стараясь сделать из совладельца крупнейшей в стране нефтяной компании осведомителя? Чем же вы намерены мне платить? Ведь я слышал, что подобные услуги оплачиваются, не так ли? Но со мной как раз тот самый случай, когда я сам могу заплатить вам за то, чтобы вы оставили меня в покое.

      Чиновник Петр досадливо поморщился, пожал плечами и достал из внутреннего кармана пиджака свое удостоверение. Рогачев прочел на обложке: «Администрация Президента».

      – Это я вам так просто показал, чтобы вы понимали, кто именно заинтересован в вашей помощи.

      – Удостоверение опричника – это не доказательство.

      «Тезка» с удивлением поглядел на Рогачева так, словно впервые его увидел:

      – А что же, по-вашему, может являться доказательством? Мне у него, – он ткнул пальцем в небо, – что ли, просить письмо с подписью? Вы меня просто послушайте внимательно, а уж потом сами для себя решите, соглашаться или нет. Пойдет?

      Рогачев кивнул.

      – Ну, так вот, – продолжил человек с удостоверением, – я приехал сюда специально для того, чтобы передать вам следующее: Хроновский начинает действовать кое-кому на нервы, причем довольно сильно. Не тем он занимается, по нашему мнению. Лезет не в свой огород. Зарвался. Фонды создает, молодежные движения, словом, всерьез решил сыграть в политические шахматы.

      Рогачев перебил его:

      – Я могу поговорить с ним. Могу сказать, чтобы он остановился, и, поверьте, меня он послушает.

      Чиновник лишь с улыбкой покачал головой:

      – Нет. Вас он не послушает. Он вообще никого не станет слушать, такой уж он человек. Мы за ним давно наблюдаем и имеем представление о том, что он собой представляет. Берега он давно потерял. Но, – «тезка» говорил почти шепотом, так что Рогачев даже затаил дыхание, чтобы расслышать и ничего не пропустить, – вы ведь человек разумный и даже более чем. Вы-то понимаете, что не надо испытывать терпение, – он вновь ткнул указательным пальцем вверх, – и мы вам предлагаем альтернативу.

      – Альтернативу чему?

      – Тому, что может с вами случиться, если Хроновский будет изолирован.

      Рогачев всплеснул руками:

      – Что значит «изолирован»?! Вы хотите сказать, что Бориса посадят?

      Чиновник ответил прежним полушепотом:

      – Я повторяю, он как козел, который лезет в чужой огород, а за это козла наказывают в присутствии других, чтобы всем сразу было понятно: здесь нечего делать.

      Рогачев вновь поморщился:

      – Не могли бы все-таки избегать ваших аллегорий? Как-то, мягко говоря, необычно, когда человека с состоянием