Продюсер козьей морды. Дарья Донцова

заорал он. – Слава богу, ты нашелся!

      – Вы кто? – попятился тот.

      – Твой шурин, – ответил Мара, – рули домой, Лена волнуется. Че, он опять у кого-то кошелек спер? Отпустите его, ребята, Семен больной на голову.

      – С ума сойти! – завопил Сеня. – Я тебя не знаю.

      – Успокойся, – нежно закурлыкал Мара, – скажи, тебя ведь Семеном зовут?

      – Ну да, – опрометчиво согласился вконец одураченный мужик.

      – И откуда мне известно твое имя? – вопросил коварный Мара.

      Сеня захлопнул рот, акробат посмотрел на патрульных:

      – Ребят, мы сами разберемся. Я этому, с макакой, заплачу! Сколько хотите, молодой человек? – спросил у меня акробат.

      – Ну уж нет! – взвыл Сеня и кинулся на Мару. – Ща те мало не покажется, ты с ними заодно! Обезьяна была в платье! И с волосами на голове! Блондинка! Она баба! Он парень! Муж не умел играть!

      Николай с Андреем переглянулись.

      – Может, психушку вызвать? – с явным сочувствием к нам спросил первый.

      – Не, спасибо, он не опасный, – ответил Мара, легко скручивая Сеню, – просто с закидонами! Вчера он кошке наших соседей предложение руки и сердца сделал! Явился с букетом! Глючит его на животных! Вы идите, молодой человек, я уж с ним сам разберусь!

      Мими потянула меня в сторону, я повиновался и через короткое время очутился в бараке. Утром я проснулся около семи и увидел Антонио, мрачно сидевшего у стола.

      – Слушай, Ваня, а у тебя деньги есть? – спросил он.

      – Нет, – помотал я головой, – все были у тебя и у Мары. А что случилось?

      Антонио почесал затылок:

      – Ну… мы того… выпили чуток! Утром проснулись, всего три тысячи рублей в кармане, а ведь сняли несколько кусков в долларах. Смутно помню скока, вроде пять или шесть тысяч!

      – Вы пропили такую огромную сумму! – ахнул я. – Всю?!

      – Похоже на то, – смутился Антонио.

      – Где?

      – Не помню!

      – Вернулись в бар?

      – Это навряд ли.

      – Так где спустили выигрыш?

      – Ерунда, ща Мара пожрать принесет, – зачастил Антонио.

      – Пойду умоюсь, – сказал я и отправился в ванную, провел там четверть часа, вернулся в спальню и увидел, что акробаты уже накрыли на стол.

      – Давай, Ваня, – потер руки Мара, – налетай: колбаска, сыр!

      – Хорошо, что в баре внезапно погас свет, – вздохнул я, – иначе приключение могло плохо завершиться.

      Антонио засмеялся:

      – Наивняк! Это подстава. Бармен уже получил свою долю!

      – Ну, Ваня, ты влился в коллектив, – засмеялся Мара, – здорово вышло! Если завтра не дадут денег, мы опять игранем.

      – Нет, – твердо сказал я, – нельзя заниматься жульничеством. Рано или поздно всех нас поймают и посадят! Я более не участвую в подобных представлениях и вам не советую. Тем более что вы потом напиваетесь до амнезии!

      Мара замер с куском у рта, Мими странно хрюкнула, Антонио же грустно сказал:

      – Вань, ты не понимаешь! У нас, того, кирдык! Совсем плохо! И денег нет! Мы их пропили!

      – Не надо прибедняться, – перебил