Академия «Пирамида». Уполномочена полюбить. Герта Крис

согласно кивнул.

      – …А Отвязанным долбодятлам… Простите, балбесам! В общем, им запрещено приближаться ко мне и моим друзьям ближе, чем на десять метров!

      – Так… – уже не столь уверенно подтвердил Дамблдор.

      – Ещё вы хотели крюйю убрать из меню столовой!

      – Я? – растерялся ректор.

      – Ага, – почему-то подтвердил Вендаис и немного улучшил моё мнение о себе.

      – Хм… – задумался Дамблдор. – Но она же вкусная! И полезная!

      – Кому? Вам? – ухмыльнулась я. – Большая часть студентов спать ложится на голодный желудок, а она вкусная?! И мыло у вас ничем не пахнет! Экономите?!

      – Зачем мылу запах?! – возмутился Дамблдор. – Оно мылиться должно, и всё! А вот с крюйей… Даже не знаю! Если с пустошных жаб бородавки не срезать, то они твердеют и лишают их подвижности. Жалко…

      – А студентов? Не очень?

      – Но едят же! Некоторые. – Дамблдор вздохнул и спросил: – И какой же выход? Сделаем всё возможное!

      – Сыр добавьте. Когда бородавки в меню. Много сыра!

      – Ага, – снова влез Вендаис.

      – А ты вообще молчи! – велела я, и от моих слов он опал в кресле. – Я в столовой собиралась тебе все пальцы переломать! Так ещё не поздно!

      – Все?! – потрясённо уточнил Дамблдор.

      – Только на руках! – успокоила я. – Которые растопыривал! И он должен извиниться за хамство!

      Вендаис зашевелился в кресле и даже попытался встать. Одновременно он бубнил:

      – Конечно… Я прошу прощения у леди за…

      – Щаз! Хамил в толпе, а извиняться собрался в тихом месте?!

      – Татьяна Петровна, – встрял Дамблдор. – Как ректор Пирамиды я приношу вам свои извинения и заверяю, что ваш обидчик извинится там, где вы укажете. Но…

      – Никаких «но»! – оборвала я. Вообще-то адреналинчик в крови уже отыграл, и я вполне могла повторить номер Вендаиса «припадаю плотно к полу». Следовало поторопиться. – Жду за дверью три минуты! При своей банде и моих друзьях извинишься!

      К двери из кабинета я шла на уже дрожавших ногах. Ещё немного, и этот студень меня не удержит! Однако ни один спектакль не может обойтись без финального штриха. Желательно – убойного и сногсшибательного.

      Переступив через порог, я обернулась.

      – Считаю, ректор, что наш договор находится в предфорс-мажорном состоянии!

      Прежде чем дверь закрылась, я услышала, как Дамблдор то ли рыкнул, то ли крякнул. А вот меня до стула довели девчонки. Спина мокрая, серая пелена перед глазами, а ноги… Но всё быстро исправили полстакана воды и какая-то микстура, которую, не жалея, подлил Таш. Ещё он спросил:

      – Выгонят? Ты пей!

      И все облегчённо выдохнули, услышав мой ответ:

      – Нет.

      Ноги вдруг стали нормальными – с костями и мышцами, а с глаз исчезла пелена. Какая хорошая микстура! Особенно если учесть, что предметы вдруг увеличились в размерах, словно в театральном бинокле! Я даже капельки пота увидела на рожах ожидающей группы балбесов! И глаза… Те же самые, светло-карие.