Русалочка Вея и Иван Залетный. Лора Вайс

по барабану, ему даже нравилось то, что его все боятся. В конце концов, раз боятся, значит, не будут лишний раз лезть с всякими просьбами.

      Так и сегодня, Залетный сходил на базар, где накупил бубликов, напугал детвору гримасами и со спокойной душой воротился домой, где его на завалинке уже поджидал домовой Купич. Честно говоря, духи и местная нечисть Ивана уважали, потому как с ним всегда можно было выпить и поговорить о жизни, совета спросить. Вот был случай, Купич поругался с женой, та его к черту на рога послала, а в сказочном мире надобно выполнять то, что велено. Расстроился тогда домовой, а как представил себя верхом на острых рогах, так совсем раскис и пошел к Ивану за помощью. Залетный и помог, нашли они черта в лесу, напоили его до поросячьего визгу, потом спилили рога и только тогда Купич уселся верхом. Вроде и на рогах посидел, а цел остался. С того дня домовой считал Ивана не только своим спасителем, но и лучшим другом. Двое могли часами сидеть во дворе, чаи с бубликами гонять, женщин обсуждать, а иногда просто молчать. С хорошими друзьями так и помолчать приятно.

      Зашел Ваня в дом, повесил связку баранок на гвоздик, после взялся за самовар. Купич в свою очередь за то время, что хозяина не было, уже меду где-то стащил, малины нарвал, само собой, в чужом огороде. А как чай подоспел, так и домовой кушанья к столу принес, после чего запрыгнул на стул, налил в блюдце пахучего липового медку и уставился на Залетного веселыми глазами:

      – Ну, чего в миру нового? Много ли товару на базаре? – произнес, огладив длинную бороду.

      – Да все как всегда. Детвора резвится, бабы за косы друг друга таскают, мужики за обозами пьют, пока ихние жены не видят.

      – Эх, больно много тоски в твоём голосе, Ванюша. Чего пригорюнился?

      – Тошно мне, Купич, все один да один. Вот смотрю на людей, все семейные, а я что же? Мотаюсь по белу свету как… – и Ваня махнул рукой.

      – Так чего тоскуешь? Найди себе кралю, вон их сколько одиноких бродит по деревне. И красивые есть.

      – Не лежит душа к тем девицам. Хочется такую, – на этот раз Залетный поднял взор кверху и мечтательно улыбнулся, – чтобы душа трепетала от одного ее взгляда, чтобы волосы на коже дыбом становились. Такие, видать, только в лесах водятся.

      – На нечисть какую запал что ли? – прищурившись, спросил Купич.

      – Русалочка одна больно нравится. Я давно за ней наблюдаю. Как выйдет из озера, как запоет голосом диковинным, так и бросился бы к ней.

      – Эх, друг. С русалками лучше дел не иметь. Стервы они. Сначала напоют, обласкают с ног до головы, а потом хвать за горло и на дно. Знаем, проходили.

      – Неужто?

      – Это еще до Матрены было. Ходил себе по лесу, пристанища искал, вдруг гляжу, девица разлеглась на берегу, руки и ноги раскидала в стороны, а сама-то нагишом. Тут коленки и подкосились. Подошел к ней, она в секунду глаза вылупила и все! Очнулся я только тогда, когда эта мымра меня в воду тащила. Благо борода длинная, обвязал ее вокруг коряги, только так и выкарабкался.

      – Ну, это тебе такая попалась, а моя другая.

      – Все бабы одинаковые.

      Просидели они так до самого вечера, Иван все рассказывал о том, как бы гулял с красавицей озерной, а домовой качал головой, да баранки с бечевки таскал.

      На следующее утро Залетный решил прогуляться по лесу. Уж очень хотелось посмотреть на русалочку. Как говаривали, то были не просто девицы с рыбьими хвостами, то были утопленницы. Кто-то сам топился, кому-то помогали, но все до одной – покойницы. Встречались и хорошенькие, и страхолюдины, но ивановская утопленница была самой красивой: волосы цвета спелой пшеницы до самых пят, глаза – малахиты, белая кожа словно жемчуг, осиная талия и длинные ноги. В отличие от других соплеменниц, она всегда ходила в рубахе, прикрывала излишнюю наготу, а значит, скромная была.

      По пути Иван встретил Лихо. Виделись они частенько, но так и не понял Залетный женщина это или мужчина. Поэтому пускай будет – оно:

      – Здорово, брат! – обратилось Лихо к другу старинному. – Куда путь держишь?

      – До озера собрался.

      – Опять за утопленницами подглядывать? – усмехнулось Лихо. – Эх, вот попадешься как-нибудь к ним в руки-то, и поминай, как звали.

      – Что делать, – пожал плечами Ваня. – Одному и в каше загинуть можно. А тут хоть какое-то развлечение.

      – Давно бы себе бабу нашел.

      – Не судьба мне с деревенскими гулять.

      Погрустнел Залетный да пошел дальше. Все думу думал, как к русалочке подойти.

      Солнце стояло высоко, озеро лесное искрилось в ярких лучах, легкая рябь ползла по поверхности. Елочки зеленились вдоль берега, камыш шелестел, стрекозы метались. Одним словом – благодать.

      Вышел Ваня к правому берегу, залег в высокой траве и задумался. А что если правду говорят, обманет его утопленница и за собой в воду затащит. И ведь никто не поможет, существа лесные друг к другу не лезут, держатся каждый своей земли, людям помогать тем более не стремятся.

      Так бы и размышлял Залетный, если бы не смех вдалеке. Пожаловали красавицы!