Единственная. Стефани Лоуренс

что они – доказательство, неопровержимое доказательство того, что существовали многолетние, пока еще необъяснимые, но тайные отношения между французами и мужчинами вашей семьи. Я предпочел бы, чтобы пока все оставалось как есть и враги до самого конца ни о чем не заподозрили.

      – Многолетние? – медленно повторила Пенни.

      Чарлз, не задумываясь, кивнул:

      – В этом нет ни малейших сомнений. Ты сосчитала коробочки для пилюль: сколько их всего?

      – Шестьдесят четыре.

      – Если предположить, что за каждое донесение было уплачено такой коробочкой, а я проверял: большая часть изготовлена французскими ювелирами, – и учесть, сколько времени требуется, чтобы передать ценные сведения, понадобится не менее тридцати лет, чтобы собрать шестьдесят четыре коробочки для пилюль.

      – Вот как, – обронила она. Откровения Чарлза омрачили день: словно черное облако заслонило солнце.

      – Ты все еще хочешь мне помочь?

      Она подняла голову и наткнулась на изучающий взгляд Чарлза. В темно-синих глазах светились понимание и сочувствие.

      – Да, – вздохнула она. – Придется.

      Объяснения не требовались.

      Чарлз кивнул, и они направились к боковому входу под низко нависавшими ветвями старых дубов.

      Несмотря на факты, подтверждающие измену не только Гренвилла, но и отца, успех, хоть и крошечный, как ни странно, воодушевил Пенни.

      Этим утром впервые за бог знает сколько времени она смогла разделить страхи и опасения с тем, кому доверяла. С тем, кто понимал ее. Суметь хотя бы открыть кому-то свои мысли… это уже нечто вроде катарсиса.

      Мало того. Едва она исповедалась Чарлзу, с ее плеч упала огромная тяжесть, которую ей приходилось нести так давно… И теперь Пенни была твердо уверена: какой бы горькой ни оказалась правда, Элайна, сводные сестры и сама она будут в безопасности. Что бы там ни происходило дальше, окончательные события помогут смягчить раненую фамильную гордость.

      Еще два дня назад она была растеряна и несчастна. Теперь же смело могла смотреть в будущее. И все потому, что объединилась с Чарлзом.

      Она повернулась к нему.

      Он поймал ее взгляд. Поднял бровь:

      – Что?

      Ей вдруг захотелось отвернуться, но она не отвела глаз.

      – Похоже, я сделала правильный выбор, признавшись тебе.

      Пролетел миг… другой… третий… он по-прежнему не позволил ей отвести взгляд.

      Поймал ее за руку, помедлил, подождал, не отстранится ли она, и мягко привлек ее к себе. Все ближе и ближе.

      И, нагнув голову, поцеловал.

      А вот этого она никак не предполагала. Дыхание перехватило, сердце замерло, в голове не осталось ни единой мысли… но ведь он целовал ее и раньше. Даже лишенная притока воздуха и способности думать, она узнала это ощущение: прикосновение его губ к своим.

      И с жадностью упивалась этим ощущением. Прихлынувшими воспоминаниями. Нашла поддержку и ободрение в знакомых, столько лет не испытываемых чувствах.

      Ее несла теплая волна, захлестывая