Принцесса грез. Светлана Лубенец

поймала себя на том, что ей все время хочется сжаться, уменьшиться в размерах и забиться в какую-нибудь щелку. И это притом, что она уже успела понравиться одному парню из санатория. Она это сразу заметила. Алена вообще часто вызывала интерес у парней, но редко реагировала на их взгляды. Она сама выбирала, на кого ей смотреть: на печально известного мафиози Мишу Губерниева или на Антона Шалевича. Главное, чтобы без перерыва одна придуманная любовь плавно перетекала в другую. Сердце Алены всегда должно быть занято высоким чувством. Иначе все. Болезнь. Санаторий. Хорошо, что не больница! В санатории, конечно же, есть библиотека, где она непременно… через пару дней… возьмет какое-нибудь пособие по-английскому!

      Первый день Алене даже еду приносили в номер. Чтобы она адаптировалась к обстановке. Так сказал лечащий врач, Иван Сергеевич, огромный широкоплечий и совершенно лысый мужчина. И еще очень веселый. Алена удивлялась, почему все врачи, которые ее лечили, были такими жизнерадостными здоровяками. Разве они в силах понять, что творится у нее в душе? На первой беседе с этим лысым Иваном Сергеевичем Алена призналась только в том, что у нее несчастная любовь, и все. Разве можно кому-то объяснить, что она страдает от потери состояния влюбленности, которое воодушевляло и помогало ей жить?

      Сегодня Алена уже завтракала в общей столовой. Ее посадили за стол к двум девчонкам и тому самому парню, который сразу положил на нее глаз. Две соседки по столу, конечно, не выдерживали сравнения с Аленой. Одна была излишне худой и бледной. В вырезе ее футболки некрасиво торчали острые ключицы. Вторая выглядела получше, но тонкие пепельные волосы, убранные в мышиный хвост, ее тоже не украшали.

      Парень же был как-то демонстративно некрасив. Не слишком широкие плечи венчала крупная голова, которую еще больше утяжеляли очки в массивной темной оправе. Сильно уменьшенные толстыми стеклами глаза казались мелкими невзрачными рыбками, вроде безликих гуппи. Губы, напротив, были крупными, яркими и резко очерченными.

      Та, которая с ключицами, поймав взгляд Алены, устремленный на соседа, как-то странно повела плечами и предложила:

      – Давай познакомимся. Меня зовут Марианной.

      Алена вздохнула. Марианной – так Марианной… Имя, конечно, к этой блеклой особе совершенно не подходит, но ясно, что она не позволит называть себя, к примеру, Машей.

      Алена назвала себя, и тут же откликнулась вторая девочка:

      – А я Соня.

      После обмена дежурными «очень приятно» пришла пора выступить парню. Он поерзал на месте и односложно произнес:

      – Степан.

      Имя Алене никогда не нравилось, потому что сразу напоминало детскую книжку про милиционера дядю Степу, но она очередной раз буркнула: «Очень приятно». Что ж, придется звать его только Степаном. До дяди Степы она ни за что не снизойдет.

      – А вы давно здесь? – спросила Алена, чтобы хоть как-то выказать свое расположение к сидящим за столом.

      – Давно, – многозначительно произнесла