Что-то не так в городе Идеал. Хелена Дагган

Вайолет, – сказали девочки хором и вежливо улыбнулись.

      – Кто первый держит верёвку? – спросила Беатрис.

      Вайолет сделала шаг вперёд, но рыжая перехватила её руку.

      – Не сразу, Вайолет. Сначала надо научиться крутить.

      Вайолет вспыхнула и отступила назад в толпу. Она прекрасно умела крутить верёвку! Потеха началась. Девочки по очереди подходили к верёвке и прыгали ровно по три раза. Никакого смеха, никаких шуток. Судя по всему, здесь очень строгие правила.

      Когда очередь дошла до Вайолет, она уже нервничала. Первые два прыжка удались, она успокоилась и решила оживить игру. Для третьего прыжка Вайолет выбрала трюк, который часто делала в своей прежней школе: поджала ноги крест-накрест, пропуская верёвку под собой.

      Верёвка немедленно остановилась. Все девочки смотрели на Вайолет.

      – Так не по правилам, – отчеканила Беатрис.

      – Прошу прощения, – пробормотала Вайолет.

      – Это не по правилам, – повторила Беатрис. – Раз не по правилам, значит, нельзя. Для чего, по-твоему, нужны правила?

      Вайолет не знала, чтó прибавить. Все девочки смотрели на неё очень сердито. Внезапно Беатрис снова начала крутить верёвку.

      – Ничего страшного, Вайолет, – она улыбалась как ни в чём не бывало. – Но в этот раз тебе лучше посидеть и посмотреть.

      Вайолет подчинилась и отошла в сторонку от играющих. Девочки прыгали, будто роботы, а когда прозвенел звонок, всякое движение мгновенно прекратилось, и школьники стали молча расходиться по классам.

      «Странная здесь школа, – решила Вайолет, – и этот город вовсе не идеален для детей».

      Вернувшись в класс, Вайолет опять занялась опросником. Ну зачем школе знать, были ли у неё когда-нибудь воображаемые друзья и случается ли ей грезить наяву? Она начала писать, что грезить – одно из её любимых занятий, но тут карандаш выскользнул у неё из пальцев, упал на деревянный пол и откатился в сторону. Ей пришлось сползти со стула и нырнуть под парту. Она потянулась к карандашу, но вдруг её внимание привлекли буквы, накарябанные на нижней стороне парты.

      Здесь был Уильям Арчер, живой, здоровый и бесстрашный.

      Вайолет с трудом развернулась в ограниченном пространстве и провела пальцами по грубо нацарапанной надписи.

      Опять это имя – Уильям Арчер.

      Странно, что ни братья Арчеры, ни её родители ни разу не упоминали о Уильяме. Весёлый парень, похоже; ни Эдвард, ни Джордж ни за что не стали бы выцарапывать своё имя на парте или уличном знаке. Никто в Идеале не стал бы.

      Вайолет выползла из-под парты и уселась на своё место.

      Она хотела вернуться к заданию, но вдруг поняла, что в классе царит полная тишина. Вайолет медленно подняла голову. Уже второй раз в этот день на неё были устремлены все взгляды.

      – Вижу, ты решила вернуться к нам, – с неудовольствием проговорила миссис Грюмли.

      – А я… Я уронила карандаш, – объяснила Вайолет и показала карандаш учительнице.

      – И тебе не пришло в голову спросить у меня разрешения?

      – Но