Пять баксов для доктора Брауна. Книга 6. М. Р. Маллоу

не нужно в лечебницу. Это лишнее, правда! Я в самом деле разговариваю с одним человеком. Но я не слышу никаких голосов. Ну, может же человек представлять себе собеседника мысленно!

      – Не надо отказываться от своих слов. Для вас лучше говорить правду.

      – Но это правда! Я валял дурака. А что мне оставалось? Ваши намерения были шиты белыми нитками! Конечно, я сразу понял, что дорогой компаньон решил, что я свихнулся и притащил вас, хотя в этом не было никакой необходимости.

      Некоторое время доктор не отвечала.

      – Вы не можете оставаться в таком состоянии, как сейчас, – сказала она негромко. – Слышите вы голоса или нет, ваше поведение дает достаточные основания отправить вас в лечебницу для душевнобольных. Что скажете, мистер Саммерс? Ничего, конечно. В таком случае, я повторю: что вы намерены делать? Я сейчас уйду, а что станете делать вы? Ну, что вы молчите? Отвечайте. Ваше положение достаточно плохо, чтобы постараться не сделать его еще хуже.

      Коммерсант явно пришел в бешенство, но, тем не менее, прекрасно взял себя в руки.

      – Я не знаю, – спокойно и вежливо сказал он.

      – Не знаете? – переспросила доктор Бэнкс. – Это не ответ, мистер Саммерс. Сейчас вернется ваш компаньон, я ему скажу, что вы просите не отправлять вас в больницу, и тогда он спросит у вас то же самое.

      – Ну вот ему, – отозвался коммерсант уже сквозь зубы, – я и отвечу.

      Доктор Бэнкс выглянула из комнаты:

      – Мистер Маллоу!

      М.Р. обождал несколько секунд: он прятался за дверью.

      – Звали, доктор?

      – Да, – кивнула она. – Мистер Саммерс отказался отвечать на мой вопрос о своих планах. Говорит, что намерен обсуждать эту тему только с вами.

      – Правда? – с интересом сказал Дюк. – Что ж, великолепно. Я готов, компаньон.

      – Слушай, – Д.Э. повернулся на бок и подпер голову рукой, – как у нас с деньгами? Я могу вынуть свою долю?

      – Кто же тебе помешает, – М.Р. пожал плечами, – можешь. Что ты делать-то с ними собрался?

      – Хочу уехать.

      Маллоу молча сделал знак продолжать.

      – Куда-нибудь подальше, – непринужденно сказал Д.Э. – Поменьше людей, поменьше шума. Сниму квартиру, дела можно будет вести по телефону. По почте. Так будет лучше для всех.

      – Ты хорошо подумал?

      – Мне все равно.

      Дюк повернулся к доктору Бэнкс – та смотрела в окно.

      – Ну, как? – спросил он. – Каков будет диагноз, доктор?

      – В здравом уме.

      – Вы хотите сказать, что он в порядке? – недоверчиво спросил Маллоу.

      – Нет, – сказала доктор, – он не в порядке. Имеется нервное расстройство. Это можно назвать «сдурел», «озверел» – все слова, которыми вы описывали его состояние, подходят. Вы спрашивали о диагнозе? Вот он. Хронический эгоизм. Острое малодушие. Уныние. Но самое опасное: привычка жалеть себя. Принявшую из острой крайне, я бы сказала, запущенную форму.

      – Согласен с каждым словом, – отозвался Дюк. – Так что, в больницу не надо?

      – Видите ли, это зависит