Камень во плоти. Корнелия Функе

шорох. Ханута мгновенно выхватил нож и метким броском пригвоздил к стене подскочившую от испуга крысу.

      – Мир катится в тартарары, – пробурчал он, отодвигая стул. – Крысы вырастают величиной с собак. От всех этих фабрик на улице не продохнуть, как в вонючей норе у тролля, а гоилы стоят всего в нескольких милях от города.

      Он подобрал дохлую крысу и бросил ее на стол.

      – Против каменного мяса средства нет. – Рукавом он отер кровь с ножа. – Но если бы зацепило меня, я бы поскакал к хижине ведьмы и поискал бы в саду куст с черными ягодами. Правда, ведьма должна быть не абы какая, а деткоежка.

      – Постой, разве все деткоежки не перебрались в Лотарингию с тех пор, как не только императрица, но и остальные ведьмы на них ополчились?

      – Но дома-то еще стоят. И кусты все еще растут, аккурат там, где они детские косточки закапывали. Эти ягоды помогают от заклятий. Сильнее снадобья я не знаю.

      Ведьмины ягоды. Взгляд Джекоба остановился на печной дверце, что висела на стене.

      – А ведьма из Черного леса – она ведь деткоежка была, верно?

      – Еще какая. Из самых прожорливых. Я у нее в дому как-то гребень искал, ну, который, если им причесаться, человека в ворону превращает.

      – Помню-помню. Ты меня вперед послал.

      – Правда? – Ханута смущенно потер свой мясистый нос.

      Он тогда уверил Джекоба, что ведьмы нет дома.

      – А потом раны мне водкой поливал.

      Следы от ведьминых пальчиков до сих пор красовались у него на шее. Эти ожоги несколько месяцев не заживали.

      Джекоб забросил мешок за плечи.

      – Мне понадобится вьючная лошадь, провиант, две винтовки и патроны.

      Ханута с безмятежным видом разглядывал свои трофеи, словно и не слышал.

      – Добрые старые времена, – пробормотал он. – Сама императрица трижды удостоила меня аудиенции. А ты сколько раз сподобился?

      Джекоб потер платок у себя в кармане, пока не нащупал между пальцами два золотых талера.

      – Два раза, – сказал он, бросая талеры на стол.

      На самом деле у него на счету было уже шесть высочайших аудиенций, но он знал, что эта маленькая ложь доставит Хануте огромное удовольствие.

      – Припрячь свое золотишко, – пробурчал он. – С тебя я денег не возьму. – Потом протянул Джекобу нож: – Бери вот. Этот клинок режет все на свете. Сдается мне, тебе он сейчас нужнее будет.

      6. Влюбленный болван

      Уилла не было. Вводя вьючную лошадь в проломанные замковые ворота, Джекоб сразу это почувствовал. Все вокруг дышало таким безлюдьем, словно братец никогда и не приходил сюда сквозь зеркало, словно все снова хорошо и этот мир принадлежит только ему, Джекобу, ему одному. Лишь на секунду он испытал что-то вроде облегчения.

      Отправь его обратно, Джекоб. Почему бы и не забыть, что у тебя был брат?

      – Он обещал вернуться. – Лиса сидела под колоннами. Ночь перекрасила ее шубу в черный цвет. – Я пыталась его удержать, но