Жертва вторжения. Кир Булычев

этого в сортир собрался. И в самом деле, как теперь в глаза родственникам смотреть? Ведь они надеялись, что жилплощадь освободилась, лекарства не надо покупать, запахи выветрятся, поверили медсестре, а она их так подвела.

      Виновато рассуждая, она вела покойника к уборной, а тот наваливался на нее, обнял костлявой рукой за шею и вдруг прошептал на ухо:

      – А ты еще баба хоть куда, мягкая.

      – Чего? – Лукерья решила, что ослышалась.

      – А чего слышала, – ответил Матвей Тимофеевич и подмигнул ей странным потусторонним глазом.

      И тут она чуть не вскрикнула – испугалась, что сочтут психованной, и потому сдержалась, – но мертвец больно ущипнул ее за бок.

      Когда пришла домой, то обнаружила там синяк.

      Но это было, когда пришла домой, а до этого были крики, упреки и отказ семьи оплатить ее медицинские услуги.

      2

      Лукерья забыла бы об этой истории, но через шесть или семь дней она дежурила в больнице ночью, когда принялся помирать один молодой человек, который упал с водокачки от несчастной любви. Всем в городе Великий Гусляр была известна его прискорбная история. Был этот Василий юношей не очень от мира сего. Много читал, умел умножать тридцатизначные числа, любил маму, школу окончил в пятнадцать лет, университет оканчивал экстерном, на девочек не смотрел, а влюбился возвышенно и робко в некую беженку из Средней Азии по имени Пальмира, черноволосую, наглую, по национальности цыганку, которая отличалась необузданным и непостоянным нравом, особенно в отношениях с мужчинами. Эта Пальмира соблазнила Василия в пригородном лесу, встретив его за решением теоремы Ферма, когда сама собирала пустые бутылки.

      Ах, как он полюбил ее!

      А она смеялась и отдавалась сержанту милиции Никодимову на глазах у Василия, потому что ей нравилось дразнить беззащитного юношу.

      Он худел, он бледнел, он забросил теоретическую геометрию, родная мать его не узнавала и долго не пускала в квартиру.

      И когда он застал Пальмиру в объятиях дальнобойщика, то пытался наброситься на нее, но Пальмира поколотила его, а дальнобойщик с трудом вырвал Василия из ее бешеных объятий и спас ему жизнь.

      – А зря, простите, спасли! – сказал ему Василий.

      С трудом волоча ноги, поднялся на водокачку и бросился вниз. Так смертельно был ранен талантливый молодой ученый, может быть, надежда отечественной науки.

      Его отвезли в больницу, где он умирал, изредка приходя в сознание и производя математические исчисления, а в промежутках шептал имя Пальмира окровавленными распухшими губами.

      Лукерья находилась на дежурстве, когда Василий скончался.

      Она услышала, как звякнул звоночек вызова из шестой палаты.

      Она отложила роман Донцовой о богатой и смелой женщине и пошла в палату. По полутемному коридору не спеша шагал неизвестный мужчина, так и не надевший халата.

      – Вы к кому? – спросила Лукерья, но мужчина не ответил и как раз перед ней свернул в палату № 6.

      Лукерья рассердилась и кинулась вперед, чтобы схватить мужчину за рукав, но ее пальцы прошли