Космогон. Борис Георгиев

в таком же роде. Он врубил пульт, вызвал меню, полез в фонотеку…

      – Пусто, чтоб тебя! А видео?

      Но не было в памяти центра ничего, даже рекламных клипов. Хозяин ресторана приготовился обозвать подрядчиков жуликами и разгильдяями, но перед внутренним его зрением промелькнули пункты договора. Ни слова в них о музыкальном наполнении медиацентра не было.

      – Не они, значит, жулики, а я дурак, – резюмировал Илья. – Но это дело поправимое.

      Он отдал электронике приказ обшаривать эфир в поисках чего-нибудь и вернулся за столик, прихватив клавиатуру. Экран снежил, в динамиках шуршало, как будто на диффузоры кто-то сыпал тонкой струйкой песок, остывший кофе показался Вавилову кислым, к сливкам он не притронулся.

      – Как, ничего не нашёл?! – гаркнул Илья, заметив, что движок сканера добрался до последней черты. – А ну-ка, давай ещё! Шурши!

      Но и второй проход не дал результатов.

      – Ещё!

      Не дал и третий. Песчаный шорох, снегопад…

      – Скотина! – выкрикнул Вавилов и в сердцах саданул кулаком по столу. Звякнула, опрокинувшись, чашка, покатилась, за нею потянулась по фальшивому мрамору грязная дорожка. Выкрик увяз в снежном шорохе. Илья взял себя в руки и нажатием клавиши остановил поиск. Снегопад прекратился, огромный экран опустел, стало тихо, как будто купол по самую макушку засыпало снегом.

      Вавилов развёз пальцем по столу коричневую жижицу, буркнул: «Помои. Тут не кофе нужен, тут…»

      Не договорив, он вскочил и кинулся к синтезатору, отирая палец о штаны.

      – Стопку и ещё стопку. Будем здоровы! – Он суетливо звякнул стекляшкой о стекляшку и стал хлебать беленькую, как воду. Чтоб обожгла глотку и продрала до желудка, чтобы забила гнусный кислый привкус тишины. Снежный шорох чтоб не мерещился больше. После второй стопки в ушах зашумело, а по животу разлилось тепло. Какой-никакой, а результат, но Вавилу этого показалось мало, он заказал ещё двести. Цедил мелкими глотками, наблюдая, как немеют щёки, как руки становятся ватными.

      – Вот так, – заявил он победно. – И никакой тишины, понятно! Молчать за-пре-ща… Вы хотели заставить меня молчать? Думали, я хлебало заткну пяткой… Ну ничего, вот поправлюсь немного, потом пойду в свой кабинет, там у меня по договору ин-тер-нет. Только не надо… Не надо! Не говорите, что его там нет. Я вы-ка-чаю… Не, чаю не надо, при чём здесь… Саксофон! Вот он мне нужен, его и вытяну. Это же ну… То есть я хотел… Это же надо! Снегом на Луне засыпаться!

      Илья Львович захихикал, расставляя пустые стопки строем, словно хотел произвести им смотр.

      – С-смирно! – скомандовал он. – Слушай мою… Ва-апрос!

      Он обдумал формулировку, сощурил один глаз и спросил:

      – Какого хрена я здесь?

      Илья выдержал паузу, склянки ничего не ответили.

      – А-а! Не знаете?! Тогда я вам скажу. Тесно мне. Не развернуться стало: бабки, бабки, бабки! Дофига бабок, и всё без толку. А я хочу раз-з… Нет, вернуться я не хочу. Зачем?