Хейсар. Василий Горъ

www.litres.ru)

      Глава 1

      Бельвард из Увераша

      Второй день

      второй десятины первого травника.

      …Протиснувшись сквозь прутья покосившегося плетня, донельзя грязный полуторагодовалый хряк забавно пошевелил пятачком и, хрюкнув, с деловым видом отправился исследовать соседский двор. Заглянул в рассохшееся ведро, обнюхал пыльный мешок из-под муки, сделал шаг в направлении обглоданной кости, валяющейся рядом с собачьей конурой, увидел хмурую морду ее обитателя и замер.

      Дикая помесь ларранской сторожевой и волка лениво оторвала голову от передних лап и предупредительно рыкнула.

      Хряк презрительно фыркнул и взрыл землю правым передним копытцем.

      Не ответить на вызов пес не смог и, в мгновение ока оказавшись на ногах, молча рванул в атаку.

      Короткий разгон, прыжок – и подранный свиненок, истошно визжа, бросился наутек. Но не тут-то было – вошедший в раж преследователь вцепился ему в загривок и коротким, но мощным рывком могучей шеи сбил хряка с ног.

      Массивная трехведерная колода, ненароком задетая кем-то из них, перышком отлетела в сторону и зацепила рогатину, подпиравшую веревку с вывешенным на ней бельем. Полощущееся на ветру тряпье мигом оказалось на земле, а через пару ударов сердца по одной из простыней пронесся окровавленный, оглушительно верещащий хряк…

      …Добрых минуты три ларранский ублюдок творил со своей жертвой что хотел, а потом в покосившемся сарае раздался возмущенный вопль, и во двор вылетела тощая, похожая на скелет, обтянутый кожей, молодка лиственей эдак восемнадцати-двадцати.

      Увидев, во что превратилось ее белье, девица побагровела от бешенства, уперла в бока кулаки и заорала на всю Черную Слободу:

      – Малашка, курица ты нетоптаная! Ты че там, спишь, шоли? Разуй бельма, овца колченогая, – твой вшивый боров рвет мое белье!!!

      – Это я-то нетоптаная? Да я Найяру родила раньше, чем тя от сиськи оторвали!!! – донеслось из-за плетня.

      – Борова забери, ты, тугоухая старуха! Он мне уже все белье изгваздал, слышишь?!

      – Кто старуха, я старуха? Да ты на себя пасмари!!! На тя без слез не взглянешь – вон-а, одни кожа да кости! Потому-та на тя даж плешивый кобеляка не позарится!

      – Да ты че? Правда, шоль? А чей-та вчерась, кады я Мутьку доила, твой через забор пялился та-й вздыхал, як телок увечный?

      В соседнем дворе что-то громыхнуло, и над плетнем показалась голова и плечи дородной бабищи, выглядящей вдвое старше молодки:

      – Эт хто, Анвирка, шоль?

      – А хто ишо у нас плешивый кобеляка?

      – Да ты… ты… да я те ща, вертихвостка кривоногая, все космы-т нечесаные повыдергаю!

      – Грабли коротки!!!

      – Эт у меня-т коротки?!

      – И у тебя, и у твоего Анвирки…

      …Поняв, что бабская свара вот-вот перерастет в потасовку, Бельвард презрительно поморщился, отвернулся от окна и… наткнулся взглядом на невесть откуда взявшегося в комнате Слизня:

      – Ты уже вернулся?

      – Да, ваш-мл-сть… – кивнул Серый[1]. – Только что…

      – Ну и?

      – Приехал…

      Юноша взвыл:

      – И ты молчишь?!

      – Я позвал, ваш-мл-сть, а вы не услышали…

      С ненавистью покосившись на окно, за которым продолжалась перебранка, Бельвард сжал кулаки и с огромным трудом заставил себя успокоиться:

      – Взяли?

      – Да…

      – Тогда веди!!!

      …Дом на углу улицы Трех Снопов и Заречной сиял, как донжон замка Увераш в ночь перед Солнцеворотом[2]: окна второго этажа, затянутые стеклом, а не бычьими пузырями и завешенные самыми настоящими занавесками, горели светом масляных светильников, а по обе стороны от двери во двор полыхали факелы.

      Здесь, в Черной Слободе, такое буйство огня и света выглядело довольно странно, поэтому первое, что сделал Бельвард, подобравшись вплотную к забору, – это нашел подходящую щель между досок и вгляделся в закрытый возок, стоящий в самой середине двора.

      Как он и предполагал, «доживающий свои дни рыдван на колесах» оказался на ремнях[3] – значит, вышел из рук не самого дешевого каретного мастера и изначально предназначался для выездов инкогнито! Через мгновение, оценив стать невзрачных, но от этого не менее выносливых и дорогих скарцев[4], он повернулся к Слизню и с усмешкой поинтересовался:

      – Купчиха, говоришь?

      Серый недоуменно хмыкнул, потом приник к щели и с хрустом почесал небритый подбородок:

      – Мде-е-е…

      – Вот тебе и «мде»… – шепотом передразнил его Бельвард. – Белая[5], причем не из последних…

      Слизень согласно кивнул, потом повернулся к нему лицом и угрюмо вздохнул:

      – Мы

1

Серый – в просторечии член братства Пепла, т. е. уголовного мира Вейнара.

2

Зимний Солнцеворот – праздник рождения солнца. В ночь перед ним в Вейнаре проходят самые крупные балы.

3

Ремни на средневековых каретах служили аналогами амортизаторов.

4

Скарцы – порода лошадей, выведенная в королевстве Скар.

5

Белая – т. е. дворянка.