Сто процентов на троих. Владимир Колычев

донесся голос Риты.

      Она пристроилась к нему, не дожидаясь разрешения. Легла затылком на его руку.

      – А мне можно? – спросила Люба.

      Но ответила ей Рита. Можно, сказала, если осторожно.

      Люба оказалась справа от него, также на спине и головой – на руку. Плотно к Мише она не прижималась, но приятное волнение все равно проникло в кровь.

      Он лежал с закрытыми глазами, наслаждался моментом и думал о том, что скоро все закончится. Люба захочет есть, полезет в машину за бутербродами. Рита присоединится к ней. А потом они снова сядут в машину и поедут дальше, мало-помалу наматывая на колеса оставшуюся тысячу километров.

      Но все закончилось еще раньше, чем он предполагал.

      – Не порядок! – громыхнул вдруг до ужаса знакомый голос. – Групповичок есть, а режиссера нет!

      Смит стоял возле машины, куртка на плече, револьвер за поясом.

      Миша смотрел на него потрясенно и с робкой надеждой на то, что видит его во сне.

      Рита и Люба поднялись одновременно, Миша тоже не стал залеживаться. С этим психом нужно держать себя на взводе.

      – Что, не ждали? – наслаждаясь немой сценой, с насмешкой спросил Смит.

      – Чего тебе от нас нужно? – с истеричным надрывом в голосе спросила Рита.

      – Жениться на тебе хочу! – Смит нахально смотрел ей в глаза.

      – Придумай что-нибудь получше!

      – Дашь развод этому, – кивнув на Мишу, также небрежно сказал Смит. – И я тебя!..

      Он жестом показал, как будет брать Риту сзади.

      Миша тихо зарычал, наклонил голову и ринулся на Смита, пока тот не достал пистолет. Он должен был ударить этого подонка с разгона, кулаком в лицо, но рука почему-то плохо его слушалась, размякла, потяжелела, поднималась медленно.

      Смит не хватался за пистолет. Он смотрел на Мишу как на никчемного неудачника, как будто знал о ватной мягкости в его руках. Смотрел и ждал, когда Миша остановит руку на взмахе, чтобы посмеяться ему в лицо.

      Но Миша руку не остановил. Страшно ему было, рука еле двигалась, но все же он смог бы ударить. Если бы противник его не опередил.

      Смит ударил на опережение – неожиданно, резко, мощно. Ногой в пах. И отошел в сторонку, чтобы Мише было куда падать.

      Дикая боль согнула ноги в коленях, руки сами по себе потянулись к отбитому месту. А впереди находился «Мультивен», заваливаясь вперед, Миша влетел в салон через распахнутую дверь. И головой врезался в кресло.

      Смит ударил его по спине, по почкам. И снова Мишу скрутила острая боль.

      – Скотина! – закричала Рита.

      Но Смит выстрелил в воздух, и она замолчала.

      Превозмогая боль, Миша развернулся лицом к жене. Но Рита была жива. Она стояла, пальцами оттягивая вниз щеки, как будто маску с лица хотела снять. И Люба имела такой же бледный вид.

      – Ты на меня больше не бросайся, – подмигнув Мише, сказал Смит. – А то вдруг убью ненароком…

      – Знаешь ты кто? – зло спросил Миша.

      Смит приставил ствол пистолета к его лбу. И выстрелил взглядом.

      – Кто?

      Миша не решился