Города власти. Город, нация, народ, глобальность. Йоран Терборн

где они живут. По прошествии всех этих лет я должен извиниться за то, что любой список будет неполным. Некоторые информаторы указываются далее в сносках, и здесь я публично приношу им благодарность за их доброту. Несколько человек организовали для меня экскурсии и выступили на короткое время научными помощниками: это Юдит Боднар (Judith Bodnar) в Будапеште, которая рассказала мне о многих вещах и связала меня с Юдит Вереш (Judit Veres); Чан Кюун-Суп (Chang Kyung-Sup), который лично сопровождал меня во время нескольких моих визитов в Сеул; Ананд Кумар (Anand Kumar) в Дели; Алан Мабин (Alan Mabin) в Претории; Энцо Минджионе (Enzo Mingione), познакомивший меня в Риме с Альберто Виоланте (Alberto Violante); Джо Сантосо (Jo Santoso) в Джакарте; Алисия Зикарди (Alicia Zicardi) в Мехико. Очень помогли мне шведские посольства в Каире, Хараре, Любляне и Сингапуре, как и норвежские дипломатические миссии в Лилонгве и Мапуто. Помощь с русским языком в Астане и сопровождение предоставили коллеги Тапани Кааккуриниеми (Tapani Kaakkuriniemi) и (во время второй поездки) Лариса Титаренко. В Париже очень помог коллега Эдмон Пресей (Edmond Prétceille), показавший мне пригород (banlieue). Патрик Ле Гале (Patrick Le Galès), с которым я как-то написал статью о европейских городах, служил мне вдохновляющим примером строгой урбанистики[5].

      Йоран Терборн

      Юнгбюхольм, Швеция,

      середина лета 2016 г.

      Глава 1

      Города, власть и Модерн

      Города и власть

      Города возникли как сосредоточия власти и богатства примерно пять тысяч лет назад. Льюис Мамфорд определил однажды город как «точку максимальной концентрации власти и культуры того или иного общества»[6], а впоследствии первым пунктом в своем списке «основных функций города» поставил «преобразование власти в форму»[7]. Сегодня в городах проживает более половины населения всего человечества; власть и богатство достигли беспрецедентного уровня планетарной концентрации. Сегодня, когда мы стоим на пороге планетарной урбанизации, понять то, как власть проникает в искусственную городскую среду и влияет на нее, – задача не только исследовательская, но даже в большей мере гражданская.

      Вопреки заявлениям Мамфорда, история и социология города в их основных направлениях чаще оставляли власть без внимания или же изучали лишь прошлые ее проявления. Интересы самого Мамфорда после увлечения барокко сместились в сторону исследования техники и экономики. Недавняя (и действительно качественная) коллективная работа с многообещающим названием «Воплощения власти» начинается с барокко и на нем же заканчивается[8]. Во внушительной «Истории города» Леонардо Беневоло европейские революции 1848 г. представлены в качестве границы между «либеральным» и «постлиберальным» городом, но Беневоло почти не интересуется властью после 1848 г.[9] Питер Холл представляет ось культурного развития в книге «Города в цивилизации», своей поздней работе, однако в четвертом томе, посвященном «городскому порядку», политическому порядку внимания почти

5

Le Galès P., Therborn G. Cities // Handbook of European Societies: Social Transformations in the 21st Century / ed. by S. Immerfall, G. Therborn. N.Y.: Springer, 2010. P. 59–89.

6

Mumford L. The Culture of Cities. N.Y.: Harcourt Brace, 1938. P. 3.

7

Mumford L. The City in History. N.Y.: Harvest, 1961/1989. P. 571.

8

Cohen G., Szabo F. Embodiments of Power. N.Y.: Berghahn Books, 2008.

9

Benevolo L. Die Geschichte der Stadt. Frankfurt: Verlag Zweitausendeins, 1983 (оригинальное издание: Storia della cittá. Rome: Laterza, 1975). Ch. 13.