Будни ГКБ. Разрез по Пфанненштилю. Юлия Арапова

для себя, на старость, так сказать, чтобы было кому пресловутый стакан воды подать… А мужик… мужик – он что? Если порядочный встретится, так и с ребеночком возьмет…

      – Ничего не получится, – подняв на подругу грустные глаза, Ульяна обреченно вздохнула, – Стас детей не хочет и этот момент бдит так, что мышь не проскочит, такое ощущение, что он даже зубы ходит чистить с презервативом в кармане.

      – Кто сказал, что мы будем рожать от Макеева?! – возмутилась Галина. – Нет, нам не нужен этот махровый эгоист, нашему малышу мы подберем более достойного папашу. Вот что ты, например, думаешь…

      Вдруг дверь в ординаторскую с шумом распахнулась, и на пороге появился Никита Владимирович Изюмов, штатный хохмач и балагур, который не переставал травить анекдоты, даже удаляя кисту яичника или проводя эмболизацию маточных артерий при миоме матки. Лицо его освещала широкая улыбка.

      – Ники! Ты как раз вовремя, проходи! – Оживившись, Галина начала подавать подруге какие-то странные знаки. – Не стой как пень, садись, скрась одиночество двум симпатичным девушкам.

      Первые несколько секунд Ульяна непонимающе смотрела на Галину, которая неожиданно начала вести себя крайне странно. Сперва она сложила руки на груди и сделала вид, что качает младенца, а затем принялась отчаянно подмигивать Ульяне то одним, то другим глазом.

      – Галка! Ты совсем рехнулась! – Ульяна покрутила указательным пальцем у виска и, зажав рот рукой, прыснула со смеху. До нее наконец-то дошли намеки подруги. Но идея родить ребенка от Изюма – так в отделении называли Никиту – показалась ей настолько нелепой, что удержаться от хохота не было никаких сил. Вскоре к ней присоединилась Галина. Откинувшись на спинку дивана, они залились веселым беззаботным смехом.

      Наконец Ульяна взяла себя в руки, повернулась к Изюмову и, вытирая краешком халата потекшую тушь, извиняющимся тоном произнесла:

      – Ник, ты не обращай на нас внимания, Галка сегодня просто не в себе. То ли работы слишком много навалилось, то ли бури магнитные.

      – Ага, – угрюмо кивнул Изюмов, продолжая стоять в дверях, – тебя, как я погляжу, тоже зацепило. – Ему была совершенно непонятна причина их столь бурного веселья, поэтому он чувствовал себя полным идиотом.

      – Не, я так, за компанию. А ты чего хотел-то, анекдот новый рассказать?

      – Боже упаси, вам, девчонки, мои анекдоты ни к чему, вам впору успокоительное пить. Просто доброе дело хотел сделать, твою метеозависимую подругу повсюду «папа» разыскивает, она ему еще утром какой-то отчет о конференции обещала, да видать бурей захлестнуло. А у тебя, уважаемая Ульяна Михайловна, в восьмой палате ЧП.

      – Что случилось? – Улыбка мгновенно сошла с Улиного лица.

      – Подробностей не знаю, вроде пациентка какая-то в истерике бьется. Беги скорей, не то Надюха вколет ей что-нибудь на свой вкус, а тебе расхлебывать.

      Ульяна пулей вылетела из ординаторской, гадая на ходу, с кем из ее подопечных приключилась беда.

      Глава