Как хочется счастья! (сборник). Ирина Степановская

сцена из всего фильма.

      Я тогда сказал:

      – Алла, не переживай. На нашей сцене лестницы не будет.

      Она расстроилась.

      – Почему?

      Конечно, это же так красиво – сбегать вниз, в вестибюль, в роскошном зеленом платье с юбкой, напоминающей половинку земного шара.

      – Мы должны сделать свое, Алла. Зачем нам подражать старому фильму?

      Интересно, что нам предложит наш молодой гений для этой сцены? Зеленые паруса, символизирующие цвет глаз Скарлетт? Или голубые дамские корсеты вместо шелковых жилетов у мужчин?

      Подумать только, этот ублюдок ходит и выспрашивает чье-то мнение! Какое он имеет на это право? Я разозлился, как черт.

      Ладно, пусть Скарлетт обладает бешеным темпераментом бывшей комсомолки, выбросившей в помойку комсомольский значок и отправившейся в Турцию или Китай в первый поход за шмотками. Но Мелани! Женщина, которая прекрасно знает, что ее гораздо более красивая подруга на протяжении нескольких лет спит и видит, как увести у нее сначала жениха, а потом мужа. А ведь эта замечательная подруга не только мечтает, но и прекрасно претворяет в действие свои планы. Жертвами женского обаяния Скарлетт уже пали многие, обмануты в своих надеждах несколько родственниц и других подруг Мелани. И Мелани, когда ей говорят «поберегись!», смиренно отвечает:

      – Нет, я не верю! Скарлетт не такая плохая, как вы о ней все думаете! Скарлетт приближает к себе моего мужа не потому, что хочет его увести от меня, а потому, что из благородства хочет дать ему работу!

      Ну кто сейчас поверит в эти бредни!

      – Молодой человек! Почему вы пронесли ноутбук в читальный зал? Это не разрешается!

      Я поднял глаза – передо мной стояла молодая женщина со злым лицом и холодными глазами.

      – Извините, пожалуйста. Я просто не знал, что ноутбуки нельзя проносить.

      Я не хотел подводить Валентину Петровну.

      – Анечка, он ничего не сделает. Это же, ты разве не знаешь… – Валентина Петровна уже сама бежала к нам на своих маленьких кривеньких ножках.

      – Если нельзя, я могу отнести в гардероб…

      Молодая и злая внимательно смотрела на меня и слушала, что шептала ей на ухо Валентина Петровна. Очевидно, она просвещала, какой я молодой и талантливый и уже лауреат…

      – Ну хорошо… – молодая взглянула на меня с любопытством и отошла.

      – Я правда мог бы отнести. Мне сегодня не критично.

      Валентина Петровна подмигнула мне, мол, все в порядке.

      Какая действительно простая штука жизнь! Маленькая купюра, сложенная пополам, дает возможность порефлексировать в то время, как пожилая женщина суетится возле книжных полок, собирая тяжелые тома энциклопедий и словарей, для того чтобы удовлетворить мое любопытство. Надо будет перед уходом подойти попрощаться и поцеловать Валентине Петровне руку. Я криво усмехнулся. Этому приему меня научил не кто иной, как Леха. Собственно, он не учил,