Монета Александра Македонского. Наталья Александрова

и все, что он может сказать о предмете своей страсти, что она – само совершенство, лучше ее нет на свете. А попробуйте спросить у него хоть какие-то подробности, и он онемеет, как рыба. Иногда даже цвет глаз не сможет вспомнить.

      Женщины в этом плане совсем другие: они хорошо видят своего избранника и могут много о нем рассказать…

      Впрочем, что-то я отвлеклась.

      А Никодим Никодимович все заливался соловьем, расхваливая покойную. Валерия Львовна то, Валерия Львовна се… и одевалась-то она с удивительным вкусом, и в людях разбиралась как никто другой… надо же – и правда, любви все возрасты покорны!

      Улучив паузу в его восторженном монологе, я задала важный вопрос:

      – А вы когда-нибудь видели кого-то из ее родственников?

      Старик на мгновение задумался, должно быть, этот вопрос поставил его в тупик.

      – Да нет, пожалуй… не видел и не слышал, чтобы она о них говорила. Только в самое последнее время, незадолго до смерти, – он печально вздохнул, – она сказала, что у нее есть племянница, то есть вы, и что вам она завещает все свое имущество…

      Он недолго помолчал, затем снова заговорил:

      – Вообще последние годы Валерия Львовна жила очень замкнуто, почти не покидала квартиру и магазин…

      При упоминании магазина он взглянул на часы и всполошился:

      – Ох, уже без пяти десять, пора открывать! Спасибо вам за кофе…

      Я помыла посуду и от нечего делать тоже спустилась в магазин.

      Не знаю, почему уж Никодим Никодимович так спешил его открыть – возбужденные покупатели не ломились в двери, честно говоря, в магазине, кроме него самого, не было ни души. Сам он сидел на высоком табурете за стойкой и рассматривал через лупу какую-то монету.

      – Взгляните, Тосенька, – проговорил он, увидев меня. – Это настоящий австрийский грош конца восемнадцатого века. И в очень неплохом состоянии.

      Старые австрийские гроши меня не очень интересовали. Впрочем, новые тоже.

      Я от скуки еще раз обошла магазинчик и убедилась, что ничего интересного ни на полках, ни в витрине не наблюдается. Так что на неожиданный наплыв покупателей рассчитывать не приходится.

      А вот интересно, на что жила моя тетка, если этот магазин не приносит никакой прибыли? А ведь за него наверняка приходится платить какие-то налоги и коммунальные платежи, да и Никодим Никодимович работает здесь не за просто так…

      За время своей недолгой – и неудачной – работы бухгалтером я успела понять, что существование коммерческой фирмы, будь то магазин или оптовая контора, стоит довольно больших денег, независимо от того, приносит фирма доход или только расходы. Так что позволить себе владеть убыточной фирмой может только обеспеченный человек.

      В общем, загадочная история…

      Мне уже надоело слоняться по магазину, и я хотела уйти, но тут Никодим Никодимович оторвался от своего австрийского гроша и обратился ко мне:

      – Тосенька, не могли бы вы побыть в магазине? У меня есть кое-какие дела, и я хотел на часик отлучиться.

      Я