Не дай мне упасть. Эмма Скотт

на него. – Ты многое для меня сделал.

      – Именно так поступают друзья, – пожал плечами Тео, вгрызаясь в огромную порцию бисквита с соусом.

      – Да, они летят через полстраны, чтобы воевать с кричащей и блюющей баньши целых три…

      – Ешь, – с нажимом произнес он, указывая подбородком на мою овсянку.

      Я негромко рассмеялась, и звук больше походил на скрежет ржавой железки.

      – Ну, если настаиваешь.

      Я ковыряла свою овсянку. Судя по ощущениям, мое тело вывернули наизнанку, а потом вернули как было, но внутри все-таки все перемешалось. Я отправила в рот маленькую порцию овсянки. На вкус она напоминала теплую пасту с корицей. Через силу съев шесть ложечек, я затем отставила кашу на стол и наблюдала, как Тео с удовольствием поглощает стоящие перед ним блюда. Я подперла щеку ладонью, пряча улыбку, пока он убирал в сторону печенье и принимался за картофельные оладьи.

      Тео, должно быть, почувствовал на себе мой взгляд.

      – Что такое?

      – Я рада снова тебя видеть, – призналась я. – Мне очень жаль, что так сложились обстоятельства…

      Он указал вилкой на меня:

      – Хватит. Извиняться.

      – Такое чувство, что мне есть за что извиниться. – Я взяла свою бумажную салфетку – Как поживает Беверли?

      – С ней все в порядке. Насколько можно ожидать в подобной ситуации.

      – Она расстроена из-за меня?

      – Она беспокоилась о тебе. Как и все мы.

      – Мне следовало позвонить ей. Я должна была что-то сказать, но… – Я проглотила оправдания, как горькое лекарство. – Я должна перед ней извиниться.

      – Я звонил ей вчера. Сказал, что ты плохо себя чувствуешь, но тебе уже лучше.

      – Спасибо тебе.

      Он пожал плечами, вытер рот салфеткой и сделал глоток кофе.

      – А как же твой отец? – спросила, ковыряясь в овсянке.

      – Он с головой ушел в работу. Уже почти отошел от дел, но все больше времени проводит в мэрии, стараясь быть полезным. Занимает время, пытается отвлечься, я думаю.

      – А как ты это делаешь?

      – Что делаю?

      – Занимаешь время?

      – В основном работаю. В последнее время в салоне почти нет окошек в записи.

      Я уронила ложку.

      – Но теперь ты здесь, со мной.

      Тео отбросил свою салфетку и посмотрел на меня тяжелым взглядом.

      – Да, все так. И я бы без промедления поступил так снова, так что хватит переживать. – Он слегка улыбнулся, чтобы смягчить свои слова. – Ты нуждалась в помощи, вот я и помог. Ничего особенного.

      Это было охренеть как особенно, но я не стала возражать вслух.

      – Господи, я даже не знаю, какой сегодня день недели. Я тоже могу пропустить работу, если так дальше пойдет.

      – Сегодня среда, – сообщил Тео. – И я думаю, что тебе нужно немного отдохнуть.

      – Думаю, ты прав. Можно воспользоваться твоим телефоном?

      Я позвонила владельцу Le Chacal и сказала, что сильно заболела и не появлюсь завтра вечером. Вроде как у меня внезапный ларингит. Мой хриплый голос послужил