Возвращение Томаса. Башня-2 (сборник). Юрий Никитин

и вонзил острие в горло. Кровь хлынула струей, Томас провел ладонью по лицу убитого, опуская веки, прошелся к остальным, все мертвы, прочел заупокойную молитву. Мелькнула мысль вырыть могилу и похоронить по-христиански, но руки едва подняли меч, чтобы вложить в ножны, куда уж рыть могилы. Да и подлое это сословие, для благородного пришлось бы стараться, а хоть для Господа все люди одинаковы и равны, но, как объяснял полковой прелат, имеется в виду, что даже самый низкий простолюдин подвигами может завоевать рыцарское звание и стать знатным сеньором. Также простолюдин может стать архиепископом или даже папой римским, может стать профессором богословия, все может… но эти не стали. И хрен с ними.

      Калика спал, Томас сел, прислонившись спиной к дубу, и строго напомнил себе, что он должен бдеть, ибо, как выяснилось, калика повоевал даже больше, чем он, только не бахвалится. Надо бдеть и охранять сон благочестивого отшельника…

      Он очнулся от сухого потрескивания угольков, запаха жареного мяса. Костер уже прогорел, калика любовно поворачивал насаженные на прутики ломти мяса, захваченные из гостиницы, то ли разогревал, то ли поджаривал заново.

      Томас пробормотал виновато:

      – Прости…

      – Да все хорошо, – ответил калика. – Я посмотрел коней, живучие… Уже отъелись, отоспались. Сказано, гунны. Нашим бы неделю отдыхать… Ты как, готов в дорогу?

      – Позавтракать бы, – напомнил Томас.

      – Это само собой, – согласился калика. – Ты вчера нагулял аппетит, нагулял!

      – Тебе бы так нагуливать, – буркнул Томас. Он пошевелился, прислушался, лишь отголоски вчерашней боли, тело избавляется от зверских ушибов ускоренно, видит, что отдыхать не дадут. – А что насчет колдунов?

      Калика посмотрел на него удивленно:

      – Каких?

      – Ты с кем-то дрался на турнире, – напомнил Томас.

      – А-а-а… не на турнире, а во время турнира. Это только простой народ думает, что самое интересное – на сцене. На сцене только то, что показывают, а за сценой – что на самом деле. Я кое-что ощутил еще во дворце Гаконда… Он не догадывается, что дело куда серьезнее. И опаснее.

      Томас насторожился, прутик с кусочком мяса замер в его руке.

      – Что там?

      – Темное колдовство, – сказал Олег буднично. – Правда, неявное, ему мешал архиепископ. Но на турнир ни один священник не пришел, вот там-то и…

      Он вгрызся крепкими зубами в истекающее соком мясо, застонал от удовольствия. Пальцы заблестели от жира, он причмокивал от удовольствия, мол, язычнику можно чревоугодничать, ему ничего не будет, языческие боги сами не прочь пожрать вволю, выхлестать бочонки вина, а потом еще и подгрести под себя бабу. А нет бабы – сойдет и любая животина. Вот Зевс даже рыбами и пернатым миром не брезговал.

      – И что? – спросил Томас.

      – А ничо, – ответил Олег с набитым ртом. – Ничо у них не получилось. Хотя пытались, пытались… Но вот что не зело борзо, так это совпадение.

      – Какое?

      – А никакой магии и близко не