Двуликий мир. Новелла. Валентин Колесников

о кончики пальцев на ногах, поползло под надежную защиту скафандра. Холодный пот каплями выступил на лбу. Космонавт вдохнул полные легкие воздушно-кислородной смеси и с шумом выдохнул. Немного стало легче. Мысли завертелись вокруг случившегося факта. Проверив еще и еще раз работу автопилота, он щелкнул замками привязных ремней и всплыл над креслом. Его подсознательно влекло к "окну". Поддавшись всецело этому чувству, Леонид подплыл к стеклу иллюминатора. За "окном" царило желтое свечение, сплошь усыпанное черными точками. Космонавт удивленно замигал глазами. Глубокая морщина на переносице разгладилась на миг,

      затем вновь обозначила раздел черных густых бровей. Глаза сосредоточились на видении.

       –"Страшновато, что–то. Неужели это галлюцинации?"

       Он поднял руки к стеклу скафандра, намереваясь протереть глаза. Сухой удар перчаток о прозрачное стекло скафандра вернул Леонида к действительности. Свечение пространства за иллюминатором не исчезало, а черные точки оставались незыблемо на своих местах.

       –"Все наоборот, звезды – тьма, тьма – желтый свет. Что же это?"

       Он тысячи раз задавал себе один и тот же вопрос. Свечение пространства за иллюминатором не исчезало, а черные точки оставались незыблемо на своих местах!

      –"Все наоборот! Все наоборот!!! Что же это такое?"

       Тем временем системы корабля безупречно выполняли свои функции. Приборы в норме отклонений по курсу нет. На смену страху вселялась банальная злость. И надо же такому случиться в то самое время, когда обнаружились следы деятельности разумных существ.

      И теперь надо возвращаться, прервать экспедицию и домой.

       –"Что поделать, явление мне непонятно, будь-то отклонение психического порядка, что исключается, или космического происхождения, Земля наверняка прикажет возвращаться – и точка!!!"

       Леонид подплыл к креслу. Рывком ловко бросил тело в удобное сидение перед пультом управления кораблем. Резким движением щелкнул замками привязных ремней, прихватывая себя к креслу. С минуту сидел, взвешивая все за и против случившегося события. Затем нехотя правая рука потянулась к ручке ручного управления кораблем, левой

      быстрым и точным движением отключил автопилот. Корабль слегка качнуло – верный признак работы ручного управления. Леонид стал поочередно включать системы тормозных двигателей, умело, маневрируя реактивной тягой, изменяя направление полета…

       Корабль двигался по направлению к Земле. Связь по-прежнему

      не работала. За иллюминатором все также желтым свечением горело пространство.

       Сориентировав корабль в пространстве, космонавт задал автопилоту

      расчетный курс и включил его системы. Теперь космический аппарат точно приземлится на космодроме, откуда взял старт. Спустя пять часов полета Кразимов искал лоцманской навигационной системой околоземную станцию-пристань, где корабли заправлялись

      топливом и уходили в дальние рейсы к звездам. Но, экран локатора был пуст. Леонид раздраженно выключил видео обзор. Экран угас.

       –"Видимо вся радиоволновая аппаратура не действует. Тогда как же

      корабль выдерживает курс?!"

       Снова непонятное противоречие явления. Леонид, вконец измотанный душевным смятением, закрыл глаза. Размеренное жужжание приборов успокаивало, придавало уверенности. Душевное равновесие мало-помалу возвращалось к нему. Леонид решил ждать встречи с Землей.

      В минуты нетерпения. В минуты ожидания скорейшей развязки особенно медленно и тягостно тянется время. Секунды превращаются в часы, минуты в вечность.

       Чтобы как-то отвлечь свое нетерпение, Леонид стал вспоминать весь

      комплекс работ проведенных им по изучению малых планет. Этап за этапом он восстанавливал в памяти цепочку слагаемых в единую целостность, из которой проступали очертания исчезнувшей планеты. И вот последний штрих – цивилизация была или нет? Этот вопрос повис в воздухе безответно. Экспедиция не состоялась. Мысли упорно возвращались к действительности, сознание фиксировало время с момента возникновения явления – шесть часов.

       –"Как медленно течет время. До посадки еще столько же?".

       Ему вспомнился Собинов.

       –"Леня, я категорически настаиваю на своем участии в полете".-говорил он перед стартом. Его серые глаза с упорством смотрели на непреклонного командира. Леонид был тверд: – "Ты ведь знаешь, что это опасно. Ну и пусть погибну я, ты же сможешь завершить

      начатое. Пойми ты, упрямец!".

       Кразимов с трудом отговорил помощника остаться и, как видно, поступил справедливо.

       Вздох облечения вырвался из уст космонавта. Он поймал себя на мысли, что воспоминания приобрели форму исповеди перед своей совестью. Дурной признак. Нет, Кразимов не был суеверным, но где-то в глубине души забилось предательское чувство обреченности. Пытаясь

      избавится от него, он стал припоминать забавные случаи

      жизни, истории близких и знакомых людей…

       Время "ускорило"