Как живется вам без СССР?. Лариса Бабиенко

засуетились. Мать Ани со сборами не спешила. Она понимала, что вначале надо собрать в дорогу душу дочери, потому не стала рассказывать ей о красоте родных лужаек и трав. Она просто обняла дочь и сказала:

      – Вы еще встретитесь. Поверь, у тебя есть такая звезда! – спокойно объяснила девочке мать, – глянь, она тебе многое обещает! Не каждому небо светит так ярко.

      Ани подняла голову и увидела, что звезда и впрямь уводит ее в мир тайн и загадок. Мир, в котором затаиться бы и ждать.

      – Поверь, это серьезно.

      Вождю мать сказала иное:

      – Как только с места сдвинется тень этого дерева, мы будем готовы.

      И когда солнце ушло за баобаб, племя пришельцев с корзинами на головах и с детьми на спинах вскоре ушло с поляны.

      – Да, помню, – улыбнулся Хади, – мы еще с тобой на прощанье катались на хвостах динозавров… И видели свое отражение в доисторическом озере…

      – Через миллион лет мы опять встретились!

      Анна с нежностью провела пальцем по лицу Хади.

      – Да, как день и ночь! – согласился юноша.

      – Мы встретились. А вокруг нас небо, птицы, библиотеки, книги… – подвела черту Анна. – Вот как много уже сделали для нас другие. Только это мы с тобой и будем помнить!

      – Хочу бананы! – капризно топнула вдруг ногой девушка.

      Хади кинулся в магазин, за витриной которого виднелись большие гроздья африканских плодов.

      В длинном коридоре, в котором двери нескольких десятков комнат, за каждой из которых чья-то жизнь, проблемы, слезы по вечерам или радость, Анна шла с чайником на кухню, как вдруг услышала на балконе спор.

      – Что вы девчонке мозги пудрите! – кричала Мила, жена того суданца, к которому часто приходил в гости Хади. – Я познакомила их не для прогулок. Ну, пришли на вечеринку вместе, посидели за одним столом и хватит. Зачем вы ей судьбу ломаете? К чему эти ухаживания?

      – Не лезь! – отвечал супруге Мак, аспирант медицинского факультета, живущий в Москве уже с семьей.

      Однажды Анна видела, как он поставил на подоконник свою маленькую дочку, долго и нежно гладил ее длинные черные волосы, сквозь которые ярким золотом сверкало солнце. Разве этот человек, настолько обожающий своего крошечного ребенка, мог бы в чем-то обмануть, ответить невпопад, или просто солгать?

      – Что ты суешь нос везде! – нынче весьма грубовато отвечал он жене.

      – Хади женат, свадьбу только что в деревне сыграл, – сердито возражала Мила, – а эту девочку оставьте в покое…

      Что ответил Мак, Анна не слышала, быстро прошла на кухню, но спокойно пить чай уже не могла. В душе все дрожало, что-то мучило, но вопросы и ответы на личную тему все же казались преждевременными.

      – Скажи, в Судане бывает ниже нуля? Ну, мороз, снег… – вечером спокойно, как ни в чем не бывало, спросила она.

      – Никогда.

      – Тогда у вас листья не опадают на зиму и акации вечно зеленые? – задала она еще один вопрос и оглянулась, услышав шорох за спиной.

      В комнате сидел еще один гость. Мак листал книгу, сосредоточенно разглядывал