Рядом с тобой. Тея Лав

школы. На первом свидании я предложила Стайлзу: «А давай не расставаться».

      Так и есть. И так и будет.

      ГЛАВА ПЕРВАЯ

      Наши дни

      – Надеюсь, это все. – Стайлз поднимает коробку с моими вещами и вопросительно смотрит на меня.

      – Всего одна коробка, Стайлз. Всего одна. – Я тоже смотрю на него, слегка нахмурившись.

      Он смеется и направляется к выходу. Я шутя толкаю его в спину, когда он выходит из комнаты.

      Все остальные мои вещи уже давно находятся в его квартире. Как и моя собака. Весь учебный год Стайлз упорно добивался, чтобы я окончательно переехала к нему. Но как бы сильно мне этого не хотелось, я понимала, что еще слишком рано. Нам всего по девятнадцать лет и нам некуда спешить. Моя мама тоже ратовала за отдельное проживание, имея в виду нашу молодость. Но я уверена, она бы ничего не сказала, если бы мы все же съехались. Мне самой хотелось быть немножко разумной. Хотя сомневаюсь, что ночевать в общежитии четыре, а то и три дня в неделю это разумно, но сам факт, что все-таки официально я проживаю в кампусе, делает Стайлза угрюмым, а меня в какой-то степени самодовольной.

      – Мадлен, май шерри, – на французский лад мурлычет моя соседка Шерил, с шумом влетая в комнату. – Ты все-таки меня покидаешь.

      Почти весь первый семестр я упорно заявляла Шерил о своем британском происхождении. Но ей было все равно. Если мое имя французское, значит я тоже.

      Хотя вообще-то мое имя библейское.

      – Я бы все равно съехала, Шерил, – говорю я, отвечая на ее объятия. – Учебный год закончился.

      – Да, но ты же остаешься в Бостоне, как и я. Мне будет скучно. – Она по-детски надувает губы и прыгает на кровать с ногами.

      Мне нравится Шерил. Но с ней нужно говорить осторожно, любое слово может обидеть ее, а я потом долго могу гадать, что же я все-таки сказала. К счастью она сама этого зачастую не понимает и разговаривает уже через десять минут.

      – Мы будем часто видеться, обещаю. – Наклонившись, я целую ее в щеку и, схватив сумку, выбегаю из комнаты.

      Еще не добежав до парковки, я слышу отдаленное ворчание Стайлза. Пушистый хвост Айка торчит из окна с пассажирской стороны.

      – Нельзя. Сидеть.

      Но пес, не обращая внимания на него, продолжает за что-то дергать и играючи рычать. Я открываю дверцу и, подавив смех над видом серьезного лица Стайлза, негромко говорю:

      – Айк, живо на место. Тебе было сказано, что нельзя этого делать.

      Мой пес виляет хвостом, затем, выплюнув изо рта ремень безопасности, юркает на заднее сиденье.

      – Вот как тебе это удается? – вздыхает Стайлз.

      – Я превзойденный мастер в воспитании, – самодовольно заявляю я и тянусь поцеловать его в щеку.

      Стайлз снова вздыхает и, одаривает меня кривой улыбочкой, прежде чем выехать с территории кампуса.

      Учебный год подошел к концу, и многие наши друзья вернулись на лето в Салем. Но мы решили задержаться в Бостоне примерно на полтора месяца. Мне предложили недолгую практику в ветеринарной клинике мистера Коллинза – моего преподавателя