Сердце Дракона. Книга 10. Кирилл Клеванский

на шлюпках?

      – В такой ветер – очень сомневаюсь, – покачал головой Некст.

      – Что же, – Рекка подошла вплотную к Хаджару. От нее пахло точильным камнем и медной стружкой. – Не вижу другого выхода, кроме как покинуть судно.

      – При всем уважении, достопочтенная, вы можете видеть все, что заблагорассудится дырке между ваших…

      – Капитан, – перебил Некста Хаджар. Воздухоплаватели были просвещенным народом, но даже среди них было крепко поверье о том, что дама на судне – к беде. – Выпустите десяток воздушных бомб.

      – Я ведь уже сказал, Хаджар, ни одна шлюпка не справится с таким ветром!

      – Шлюпка – нет. Я – да.

      Хаджар шагнул на бортик. Он развернулся к аристократам и отдал свой первый в новой роли приказ.

      – Когда окажетесь в джунглях Карнака – включите маячок, чтобы я смог вас найти. – С этими словами Хаджар раскинул руки в разные стороны.

      Адепты и даже несколько матросов бросились в его сторону, но, заглянув за борт, не увидели стремительно исчезающего в облаках человеческого силуэта.

      Вместо этого спустя несколько мгновений, рассекая облака, в лазурную ввысь, оставляя за собой шлейф синей с черными прожилками энергии, взмыла птица Кецаль.

      Глава 845

      Хаджар вновь стоял посреди бескрайней равнины, покрытой колышущейся в такт ветру травой. Поднимаясь почти до колена, она будто танцевала вокруг холма.

      Как и прежде, здесь стоял камень и росло небольшое дерево, в чьей кроне спала подросшая птица Кецаль. В народах орков – символ свободы и бесстрашия.

      – Здравствуй, друг мой, – Хаджар протянул руку.

      Птица, распахнув свои разноцветные крылья, перемахнула с ветки на подставленную кисть. Когти впились в кожу Хаджару, но он не чувствовал боли.

      Длинный хвост Кецаль обвил его запястье.

      Черные, масленистые глаза духа спрашивали: «Мы отправляемся в битву, брат мой?»

      – Да, – кивнул Хаджар. – Только для начала – позволишь мне пройтись с тобой среди облаков?

      Птица распахнула свои крылья и рассекла пространство пронзительным «Кья».

      В то же мгновение хвостовые перья, которые обвивали запястье и предплечье, вонзились Хаджару под кожу. Они поползли все глубже и глубже, пока не слились с мышцами и венами.

      А затем Кецаль, описав полукруг, вытянулся стрелой и влетел прямо внутрь солнечного сплетения Хаджара.

* * *

      Мир вокруг Хаджара преобразился. Он ясно видел и ощущал то, что происходило вокруг него за многие десятки километров.

      Теперь куда отчетливее, чем прежде, он понимал, что буря, которая двигалась к их судну, была ненастоящей – в ней почти не присутствовало облаков.

      Только невероятное количество мистерий облака и чужой силы. Их симбиоз коверкал природу, оставляя на ней бугрящийся шрам в виде бури.

      Именно поэтому Хаджар чувствовал, как другие небесные обитатели стремились поскорее убраться из этого региона.

      Им не нравилось грязное, чуждое чувство грядущего.

      Но