Скандальное лето. Мередит Дьюран

да. – Аластер рассеянно ущипнул себя за переносицу и устало потер глаза. – Я, кажется, послал тебе записку.

      – Наверное, ты был мертвецки пьян?

      Аластер бессильно уронил руку, но в глазах его сверкнул гнев, что немного обнадежило Майкла.

      – Напротив, совершенно трезв.

      – Тогда объясни, в чем дело. Там какой-то вздор о бюджете больницы. – Отдернув последнюю штору, Майкл обнаружил источник скверного запаха – оставленный на полу поднос с завтраком. Джонс заблуждался: Аластер не притронулся к тарелке с едой. Должно быть, горничные побоялись забрать поднос, но не осмелились сказать об этом дворецкому.

      – Не знаю, кто наплел тебе, будто мы нуждаемся в средствах, это не так, – обернувшись, произнес Майкл. Черт бы побрал этих сплетников. Не следовало пускать в больницу того газетчика. Майкл надеялся, что статья затронет положение бедноты и необходимость правовых реформ.

      Но вместо этого репортер уцепился за сенсационный сюжет: брат герцога собственной персоной заботится об отбросах общества. С тех пор больница оказалась в центре жадного внимания публики. Ее осаждали толпы любопытных, от любителей легкой наживы до политиканов – скучающие матроны, наслушавшиеся россказней о Флоренс Найтингейл[1], мелкие мошенники, торгующие чудодейственными снадобьями от всевозможных недугов, и вдобавок политические противники Аластера, которые зло высмеивали Майкла на страницах газет в надежде нанести урон репутации его брата. Не будь Майкл так поглощен заботами об Аластере, он пришел бы в ярость.

      – Ты неверно понял, – отозвался Аластер. – Это не пересказ слухов, а извещение. Вы лишились главного источника финансирования.

      – Но ты и есть мой главный финансовый источник.

      – Да, и я намерен положить этому конец.

      Майкл замер на полпути к стулу, стоявшему напротив письменного стола.

      – Прости… что?

      – Я прекращаю финансирование больницы.

      На мгновение Майкл онемел от изумления. Опустившись на стул, он попытался улыбнуться.

      – Ладно тебе. Это неудачная шутка. Без твоих денег больницу…

      – Придется закрыть. – Аластер нарочито тщательно сложил газету. – В лечении бедняков есть одно неудобство. Они не в состоянии платить.

      – Ты… верно, шутишь.

      – Вовсе нет.

      Их взгляды встретились. В глазах Аластера застыло безучастное выражение.

      Майкла осенила догадка.

      – Больница – не ее замысел! – Да, больница носила имя Маргарет, но так пожелал сам Аластер. Да, Маргарет поддержала идею Майкла, и все же больница была его проектом, его детищем. Тем единственным, в чем ему удалось превзойти брата. – Больница моя. – Итог почти десятилетнего тяжкого труда, средоточие его жизни. Ни одно другое лечебное учреждение в стране не могло поставить себе в заслугу столь низкий уровень смертности. – Боже праведный! Только потому, что Маргарет одобрила создание больницы…

      – Ты прав, Маргарет ничто не связывало с больницей, – подтвердил Аластер. – Но я подумал и решил, что это неразумное

1

Флоренс Найтингейл (1820–1910) – английская сестра милосердия и общественный деятель, основоположница современной системы ухода за больными. – Здесь и далее примеч. пер.