Пророки Возрождения. Эдуард Шюре

должен попрать ногами безумные соблазны, гордыню и бунт, чьи страшные пытки он видел в Аду. Теперь он должен победить их в своем сознании, чтобы подняться в безмятежность Духа, в сияние божественной Любви. И примечательно, что Данте добавляет:

      Кичись же, шествуй, веждами грозя,

      Потомство Евы, не давая взору,

      Склонясь, увидеть, как дурна стезя!

(«Чист.» XII.70–72)

      Победив грех гордыни, Данте заключает не словом смирения, не коленопреклоненной молитвой, как во многих других местах, а словом гордости. Возрожденное «я» уже уверено в завоевании Божественного путем победы над собой. И Вергилий говорит ему:

      Вскинь голову, – ко мне взывая,

      Так отрешась, уже нельзя идти.

      Взгляни: подходит ангел, нас встречая,

      Укрась почтеньем действия и взгляд,

      Чтоб с нами речь была ему приятна.

      Такого дня тебе не возвратят.

(«Чист.» XII.76–84)

      Прекрасный дух, представший нам тогда,

      Шел в белых ризах, и глаза светили,

      Как трепетная на заре звезда.

      С широким взмахом рук и взмахом крылий

      «Идите, – он сказал, – ступени тут,

      И вы теперь взойдете без усилий».

(«Чист.» XII.88–93)

      И поэт отвечает:

      На этот зов немногие идут:

      О род людской, чтобы взлетать рожденный,

      Тебя к земле и ветерки гнетут!

(«Чист.» XII.94–96)

      Он обмахнул у кручи иссеченной

      Мое чело тем и другим крылом

      И обещал мне путь незатрудненный.

(«Чист.» XII.97–99)

      И, достигнув этого края, куда поднимаются по ступеням меж двух стен, Данте восклицает:

      О, как несходен доступ в новый круг

      Здесь и в Аду! Под звуки песнопений

      Вступают тут, а там – под вопли мук!

(«Чист.» XII.112–114)

      Он чувствует себя легче и говорит Вергилию:

      Скажи, учитель, что за гнет

      С меня ниспал? И силы вновь берутся,

      И тело от ходьбы не устает.

      И тот:

      Когда все Р, что остаются

      На лбу твоем, хотя тусклей и те,

      Совсем, как это первое, сотрутся,

      Твои стопы, в стремленье к высоте

      Не только поспешат неутомимо,

      Но будут радоваться быстроте.

(«Чист.» XII.118–126)

      Тогда Данте подносит руку ко лбу и находит рубцы только от шести «Р», которые ключарь вырезал там. Грехи, искупаемые в Чистилище, – это те же, которые караются в Аду вечными муками (гнев, скупость, чревоугодие, пьянство и гордыня), но они не доведены до последней крайности. Они были совершены по неразумию или по ошибке, а не умышленно или по злобе. Поэт встречает там старых знакомых, трубадуров, музыкантов, подеста и пап. Они наказаны танталовыми муками, сжигаемые или замороженные прежними желаниями, неспособные их удовлетворить. Так они каются и очищаются. По мере того как поднимаются поэт и его проводник, «божественные птицы», ангелы, появляются все чаще, и процессия душ, которые поднимаются к ним, запевают более мелодичные песнопения.

      И вот они поднялись на вершину крутой конусовидной