Святая Русь против варварской Европы. Валерий Шамбаров

Поляки построили укрепленный лагерь и изготовились держаться до подхода главных сил.

      Да вот только дисциплина в Польше оставляла желать лучшего. Посполитое рушенье собиралось вяло. Поэтому Ян Казимир двигался с остановками – в Люблине, в Замостье. Ждал, не подтянется ли шляхта, проигнорировавшая призыв. Хотя под Збаражем положение ухудшалось. Казаки окружили лагерь, возвели вокруг валы выше, чем у поляков, втащили на них пушки и простреливали расположение врага. Потом начали придвигать свои земляные укрепления все ближе к панским. Поляки вынуждены были внутри оборонительного пояса строить еще один. А казаки, привычные к работе, копали неустанно, придвигали вал еще ближе. Полякам приходилось отступать, насыпать новые внутренние кольца, и они стеснились на совсем узком пятачке. У них кончались продукты, поели собак и кошек. В отчаянии слали гонцов к королю – один сумел пробраться, доставил письмо Фирлея о том, что пороха осталось на 6 дней, а еды нет совсем и близка катастрофа.

      Тогда Ян Казимир пошел к Збаражу с теми силами, что успел собрать. Объявил о низложении Хмельницкого, назначив за его голову 10 тыс. злотых, а сдавшимся обещал милость и назначил казачьим гетманом перебежчика Забуского. Однако Хмельницкий узнал о приближении короля. Оставил под Збаражем пеших казаков и крестьян, а сам с конницей и татарами пошел навстречу и устроил засаду под Зборовом, в оврагах по берегам р. Стрыпа. Долина была болотистой, а недавно прошли сильные дожди и смыли переправы. Дорога превратилась в месиво грязи. Ян Казимир распорядился наладить мосты, но когда 5 августа начал переправляться, и войско разделилось, из густого тумана обрушились казаки и татары. Возникла паника, телеги и пушки вязли в грязи, создавая пробки. Поляки побежали. Король метался со знаменем в руках, хватал под уздцы коней, кричал: «Не покидайте меня, панове, не покидайте отчизны, памятуйте славу предков ваших». Но, как доносил посол Кунаков: «Королевского войска поляки и короля видев и его королевские слова слыша, на бой против казаков и против татар никто не поехал, и хоронились в возы свои, а иные под возы, в попоны завиваясь. И король де, ходя пеш, тех панят и шляхту из возов и из-под возов порол на бой палашом».

      Побоище прервала ночь, хотя исход был очевиден. Ян Казимир и сам надумал бежать, однако Оссолинский подсказал иной выход: «Единственное средство спасения – отлучить татар от казаков». Ян Казимир отправил его к хану, и канцлер заключил сепаратный мир, согласившись дать 200 тыс. талеров, внести невыплаченную дань за прошлые годы. Был и секретный пункт, разрешавший хану на обратном пути польские (т. е. украинские) «городы и уезды повоевать». Крушения Польши Ислам-Гирей не желал – ему было выгоднее сохранить у соседей неустойчивое равновесие, чтобы самому выступать арбитром. Он вызвал Хмельницкого и потребовал заключить мир, угрожая при отказе повернуть оружие против казаков.

      Едва рассвело, битва возобновилась. Сломив остатки сопротивления, казаки пробились к ставке короля, он