Святая Русь против варварской Европы. Валерий Шамбаров

Покатились злоупотребления. Пошла «приватизация» того, что плохо лежит. Приближенные Морозова, от бояр до слуг, начали самое натуральное «огораживание» в окрестностях Москвы, захватывая «ничью» землю. Ту, что использовалась под общественные выгоны для скота, сады и огороды. Даже дороги в ближайшие леса перепахали под частные владения, и посадским стало невозможно проехать за дровами.

      Сориентировались и английские купцы, урывая за взятки дополнительные привилегии. А русские ремесленники и мелкие торговцы в условиях усилившегося гнета нашли отдушину. Начали записываться в холопы к приближенным фаворита. И стали разрастаться «белые» слободы, которые считались частными вотчинами, а их жители числились «захребетниками» и платили подати не государству, а хозяину. Владельцы этих «белых» слобод и сами переманивали к себе посадских, обещая им различные льготы. А в итоге ремесленники «черных» слобод не могли конкурировать с «белыми» – те имели возможность продавать продукцию дешевле. Да и «тягло», наложенное на посадских, после ухода части из них к «белослободчикам», раскидывалось уже на меньшее число хозяйств, что вело к их разорению. Или подталкивало тоже переходить в «захребетники».

      Образовавшаяся вокруг Морозова клика быстро наглела. Особенно «прославились» родственник Милославских Леонтий Плещеев и его шурин, окольничий Петр Траханиотов. Плещеев был назначен руководить Земским приказом – ведал полицейскими делами в Москве, был верховным судьей Земского двора, разбирая дела о нарушениях в торговле, имущественные и финансовые тяжбы. Словом, «золотое дно»! Взятки он сделал не просто нормой, а вообще обирал до нитки обе тяжущиеся стороны. Мало того, завел целый штат лжесвидетелей, которые оговаривали невиновных состоятельных людей. Их арестовывали и освобождали только после основательного «выжимания». А Траханиотов стал начальником Пушкарского приказа. В его ведении находились Пушечный двор, арсеналы, артиллеристы-пушкари. Он бесцеремонно запустил лапу в финансирование заводов, в подряды на поставки артиллерии, а жалованье мастерам, рабочим и пушкарям задерживал. Прокручивал деньги через английские купеческие компании, через «деловых» подручных, наваривая прибыль. И если с опозданием или хотя бы частично служилые все же получали свое жалованье, это было везением. Мог и совсем не заплатить, поскольку принялся скупать землю, дорогие вещи, устраивать кутежи.

      Кстати, во многих зарубежных странах подобные явления были в порядке вещей. Искать через суды управу на сильных мира сего было себе дороже. Но в России существовал еще один путь поиска «правды» – возможность подать челобитную царю. Олеарий описывал, как при ежедневных выходах Михаила Федоровича в собор приходили люди, державшие над головой свои жалобы, и специальные чиновники собирали их. Можно было их переслать и по почте. И принимались решения по восстановлению справедливости. Например, в Якутске в 1640 г. у казака Дежнева власти незаконно