Ведьмак (сборник). Анджей Сапковский

будет так, то после трудного детства нас ждет не менее трудная старость.

      – На чьей ты стороне, Кудкудак? – крикнул Раинфарн из Аттре.

      – Тихо, пусть говорит!

      – Этот надутый петух оскорбляет монарха!

      – Барон из Тигга прав!

      – Тише, – неожиданно сказала Калантэ, вставая. – Позвольте ему докончить.

      – Сердечно благодарю, – поклонился Кудкудак. – Я как раз кончил.

      Опустилась тишина, странная после того шума, который только что вызвали слова барона. Калантэ продолжала стоять. Вряд ли кто-нибудь, кроме Геральта, заметил, как дрожит рука, которой она коснулась лба.

      – Господа, – сказала она наконец, – должна вам кое-что объяснить. Да… Йож… говорит правду. Рёгнер действительно клятвенно пообещал ему отдать то, чего не ожидал. Похоже, наш незабвенный король был, простите, пентюхом в женских делах и не умел считать до девяти. А мне поведал истину только на смертном одре. Ибо знал, что бы я сделала с ним, признайся он в своей клятве раньше. Он знал, на что способна мать, ребенком которой так легкомысленно распоряжаются.

      Рыцари и вельможи молчали, Йож стоял неподвижно, словно шипастая железная статуя.

      – А Кудкудак, – продолжала Калантэ, – ну что ж, Кудкудак напомнил мне, что я не мать, а королева. Хорошо. Как королева завтра я соберу Совет. Цинтра – не тирания. Совет решит, должна ли клятва покойного короля повлиять на судьбу наследницы трона. Решит, следует ли ее и трон Цинтры отдать бродяге без роду и племени или же поступить в соответствии с интересами государства.

      Калантэ ненадолго замолчала, косо взглянув на Геральта.

      – А что касается благородных рыцарей, прибывших в Цинтру в надежде получить руку принцессы… то мне остается только выразить соболезнование по случаю жестокого оскорбления, обесчестия и осмеяния, которым они здесь подверглись. Не моя в том вина.

      В гуле голосов, прокатившемся по зале, ведьмак уловил шепот Эйста Турсеаха.

      – О боги моря, – выдохнул островитянин. – Так не годится. Ты явно провоцируешь их на кровопролитие. Калантэ, ты их попросту науськиваешь…

      – Замолчи, Эйст, – яростно прошипела королева. – Не то я разгневаюсь.

      Черные глаза Мышовура сверкнули, когда друид указал ими на Раинфарна из Аттре, который собирался встать с угрюмым, перекошенным лицом. Геральт немедленно прореагировал, опередив его, встал первым, шумно отодвинув стул.

      – Возможно, Совет не понадобится, – громко и звучно сказал он.

      Все удивленно замолчали. Геральт чувствовал на себе изумрудный взгляд Паветты, взгляд Йожа из-за решетки забрала, чувствовал вздымающуюся, как волна наводнения, Силу, густеющую в воздухе. Видел, как под влиянием этой Силы дым от факелов и светильников начинает принимать фантастические формы. Он знал, что Мышовур тоже это видит. Но знал также, что никто другой не замечает.

      – Я сказал, – спокойно повторил он, – что, возможно, собирать Совет