Август 1991 г. Где был КГБ?. Олег Хлобустов

посредством прессы, пропаганды, распространения слухов, распространения определенных идей и взглядов, подрывающих веру во власти собственной страны.

      История Первой мировой, особенно деятельность германской разведки, давали немало оснований для подобного умозаключения.

      Подчеркнем одно чрезвычайно важное обстоятельство: аналогичные взгляды на задачи и роль спецслужб в будущем, характер и содержание «тайной войны» высказывали и зарубежные исследователи. Ведь уроки Первой мировой подводились всеми участвовавшими в ней странами и из них делались соответствующие выводы.

      Как бы вторя Куку, в 1923 г. руководитель германской разведки в годы Первой мировой войны Вальтер Николаи пророчески писал о будущей роли разведки в мировой политике: «По пути к будущему развитию идет разведка, стремящаяся этот путь распознать и на него повлиять. Тайная сила разведки будет в будущем гораздо более значительной, нежели была в прошлом и есть в настоящее время».

* * *

      Еще дальше в обосновании стратегии и тактики тайной войны пошел наш соотечественник, генерал-майор Генерального штаба царской армии Н.И. Батюшин.

      В частности, в лекциях, читавшихся в Болгарии для военных курсов русских эмигрантов, он подчеркивал:

      «Так же, как армия и флот являются орудием стратегии, так слово или пропаганда вообще есть оружие политики, причем и стратегия, и политическая пропаганды должны работать рука об руку, имея лишь одну цель – победу над врагом. Политическая пропаганда преследует цель… понижения духа своего противника непосредственным воздействием или через нейтральные страны.

      …Методы политической пропаганды должны быть чрезвычайно деликатны, дабы лозунги ее не били в глаза своей резкостью, а как бы носились в воздухе, незаметно создавая настроения масс, т. е. народное движение».

      В 1925 г. эти лекции стали основой его книги, изданной в г. Софии. Основываясь на собственном контрразведывательном опыте, Батюшин отмечал:

      «Уже Первая мировая война наряду с огнестрельным оружием выдвинула в равное с ним положение и психологическое оружие – слово, являющееся средством политической пропаганды, действующее на моральный элемент народов».

      Обосновывая этот вывод, Батюшин приводил слова начальник германского экономического штаба при военном министерстве полковника Томаса, более 70 лет назад писавшего: «Весь мир знает, что будущая война будет не только войной оружия, но что и весь народ со всей его мощью, его хозяйством, его возможностями и знаниями, духовными и материальными ценностями, должен будет принять участие в ней» (Illustrierte Zeitung, 26 ноября 1936 г.).

      В предисловии к изданной в Париже в 1938 г. книге о деятельности германской разведки в годы Первой мировой войны вице-председатель Высшего военного совета Франции генерал Максимилиан Вейган также писал: «Вероятно, никогда еще столько не говорили о войне, как теперь. В разговорах все сходятся на том, что если бич войны снова поразит Европу, то на этот