Сломленный рыцарь. Л. Дж. Шэн

показала она.

      Вау. Целое предложение. Это что-то новое.

      Я не понимал, зачем она разговаривала на языке жестов, если не собиралась разговаривать вообще, но я не хотел заставлять ее чувствовать себя плохо.

      – Да меня не волнует велосипед. – Я отложил страницы и спрыгнул с ветки. Она последовала за мной и села позади. Я не очень люблю ездить на велосипеде. Это жестоко по отношению к яичкам и утомительно по отношению ко всему телу. Я катался на нем для того, чтобы проводить больше времени с Луной. По той же причине я рисовал. Я ненавижу рисовать.

      Она склонила голову набок – вопрос.

      – Мама снова в больнице. – Я поднял шишку и бросил ее в сторону солнца, заходящего за гору, на которой стояло наше дерево. Мне было все равно, долетела ли шишка до океана, влажно на улице или холодно. Ненавидит ли она меня.

      – Я в норме, – вздохнул я, поднимая другую шишку. – Все в норме.

      – Я ненавижу это слово – норма. – Показала Луна. – Это не хорошо. И не плохо. Это ничего.

      Она опустила голову вниз и взяла меня за руку, сжав ее. Касание было теплым и сильным. Немного грубым. Несколько недель назад Вон сказал мне, что хочет поцеловать Кару Хантинг. А я никогда даже не думал о том, чтобы просто вот так касаться девчонки.

      Луна положила мою руку себе на сердце.

      Я закатил глаза, смутившись.

      – Я знаю, что ты здесь ради меня.

      Она покачала головой и еще сильнее сжала мою руку. Сила ее взгляда немного напугала меня.

      – Всегда. В любое время. Навсегда, – показала она.

      Я глубоко вздохнул от ее слов. Я захотел бросить велосипед в тупое лицо Вона и убежать. А потом умереть. Я хотел умереть где-то в безлюдных песках, превратиться в пыль, позволить ветру унести меня куда-нибудь.

      Я хотел умереть вместо мамы. Я абсолютно бесполезный. А ведь так много человек зависит от ма.

      Папа.

      Лев.

      Я.

      Я.

      Луна указала на солнце перед нами.

      – Закат? – вздохнул я.

      Она нахмурилась.

      – Пляж?

      Она покачала головой, закатывая глаза.

      – Солнце опять встанет завтра, – показала она.

      Она наклонилась. На какой-то момент мне показалось, что она собирается спрыгнуть. Но она сняла булавку с клетчатых кроссовок и проткнула кончик указательного пальца. Без слов она взяла мою руку и тоже уколола палец. А затем соединила их вместе, а я уставился на кровь, наблюдая, как она смешивается.

      На ее губах появилась улыбка. Зубы неровные. Немного заостренные. И совсем не идеальные.

      Нашей кровью она написала «Или вместе, или никак» на тыльной стороне моей ладони, не обращая внимания на костяшки.

      Я вспомнил о велосипеде, который она вернула мне, и усмехнулся.

      Она притянула меня в свои объятия. Я утонул в ее руках.

      Я не хотел целовать ее.

      Я хотел взрезать свою кожу и затолкать Луну в себя.

      Спрятать ее от всего мира и сохранить.

* * *

      Найт – 12; Луна – 13

Луна

      Меня назвали в честь