Последние дни. Том 2. Тим Пауэрс

Индии сюда. Где бы такое место ни оказалось, оно должно быть классической черной дырой для нормальных призраков, и они обязательно внесут свой вклад в упреждающий магнитный импульс, особенно сейчас, в канун Дня Диониса. – Он осклабился в усмешке. – Идет?

      – Я только спросила, – сказала Анжелика.

      – Даже не представляю, сколько времени это может занять, – продолжал Мавранос. – Поброжу там, а вам, ребята, оставлю машину. Если ничего не получится, я вернусь засветло, и будем проводить все наше воскрешение там, где банкир прыгнул в воду. – Он перевел непроницаемый взгляд с Кути на Анжелику, а потом Пламтри. – Давайте теперь разберемся с тактикой. Никуда не выходите – закажите доставку пиццы, а если захотите пива или чего-нибудь еще, отправьте Пита. Анжелика, – добавил он, выразительно кивнув в сторону сидевших на кровати Кокрена и Пламтри, – если они хоть что-нибудь затеют…

      – Я знаю, – сказала Анжелика. – Пристрелить обоих гостей.

      – Точно, – кивнул Мавранос. Он хлопнул себя по карману куртки и кивнул, ощутив угловатую тяжесть револьвера. А потом вышел за дверь, и частый топот его башмаков удалялся, затихая, по лестнице.

      – Что будет, – вяло спросила Пламтри, – если снять повязку с ноги Крейна?

      – Он истечет кровью, – ответила Анжелика. – Сердце у него не бьется, но из раны течет свежая кровь.

      – Не постоянно, – возразила Пламтри. – Когда мы пырнули его… кровотечение из горла через некоторое время остановилось, верно? Вряд ли кто-то наложил ему жгут на горло. – Она испустила неровный вздох и разодрала пальцами спутавшиеся волосы. Уголки ее губ опустились. – Нужно поймать несколько капель его крови в эту пустую бутылку из-под виски. Завтра я, наверно… – Ее глаза раскрылись в неподдельном изумлении, и лицо побледнело. – Костыль, почему я?…

      Пламтри поднялась с места и неуверенно прошла в ванную, оставив дверь полуприкрытой; в следующий миг Кути услышал, что ее там жестоко рвет.

      – Кто за то, чтобы заказать пиццу? – бодро спросил он.

      – Тс-с, – чуть слышно прошипела Анжелика. Она открыла рот, будто хотела что-то сказать, но лишь повторила: – Тс-с…

      На закате совершенно бестелесный дух Скотта Крейна стоял на скале над морем, и ему было уже невозможно игнорировать грех недосмотра. Призыв от одного упущенного из поля зрения архетипа Таро больше нельзя было заглушить жизненной суетой. Три зимы он манил Крейна к себе – шепотом, с глубины в шесть футов под землей, где копошились филлоксеровые клещи, портившие виноградники, хрипами в воспаленных легких маленьких детей Крейна в зимние месяцы и бычьим ревом в разорванном грунте под Нортриджем год без одного дня тому назад. А на Новый год в этом году лично пришел к нему домой.

      Он носил много лиц – лицо первой жены Крейна, и лицо его приемного отца, и сотни других, но сегодня на нем было лицо толстяка, которого он расстрелял в пустыне под Лас-Вегасом в 1990 году. Тогда была заключена сделка, цену которой он до сих пор не до конца выплатил.

      Глава