Черчилль: быть лидером. Дмитрий Л. Медведев

домой, его присутствие здесь будет ставить в неудобное положение как Его Величество, так и правительство.

      В сложившихся обстоятельствах необходимо связать герцога Виндзорского с каким-то назначением. Я решил с одобрения Его Величества предложить пост губернатора Багам. Я не знаю, согласится ли герцог принять этот пост. Несмотря на очевидные недостатки, с которыми связано это решение, мы все-таки считаем его меньшим из зол»[89].

      Зная, что процитированное выше послание может дойти до Эдуарда, Черчилль решил переписать его в более мягкой редакции:

      «Положение герцога Виндзорского на континенте в последние несколько месяцев вызывает опасения у Его Величества и у правительства Его Величества. Хотя верность герцога безупречна и не вызывает никаких сомнений, интриги нацистов могут причинить Его Величеству вред. Континент в руках противника. Возвращение же герцога в нашу страну связано с трудностями личного и семейного характера.

      В сложившихся обстоятельствах назначение герцога Виндзорского на какой-нибудь пост за границу привлекательно для него и его супруги. С любезного одобрения Его Величества я предложил пост губернатора Багам. Я полагаю, что на этом посту он проявит себя достойно»[90].

      Не менее характерно выглядит послание, которое британский премьер направил 8 декабря 1941 года японскому послу. Говорилось в нем, ни много ни мало, об объявлении войны, и на этот раз Черчилль сознательно выбрал подчеркнуто вежливый стиль:

      «Сэр!

      Вечером 7 декабря правительству Его Величества в Соединенном Королевстве стало известно, что японские войска без предварительного предупреждения в форме объявления войны или ультиматума, грозившего объявлением войны, произвели попытку высадиться на побережье Малайи и подвергли бомбардировке Сингапур и Гонконг.

      Ввиду этих вопиющих актов неспровоцированной агрессии, совершенных в явное нарушение международного права, и в частности статьи первой 3-й Гаагской конвенции, относящейся к началу военных действий, участницами которой являются как Япония, так и Соединенное Королевство, послу Его Величества в Токио поручено информировать японское императорское правительство от имени правительства Его Величества в Соединенном Королевстве, что между двумя нашими странами существует состояние войны.

      С глубоким уважением,

      сэр, имею честь быть Вашим покорным слугой,

      Уинстон С. Черчилль».

      «Некоторым не понравился столь церемонный стиль. Но в конце концов, когда вам предстоит убить человека, ничего не стоит быть вежливым», – пояснит позже британский премьер[91], разделявший мнение «железного канцлера», князя Отто фон Бисмарка, который говорил: «Будьте вежливы, пишите дипломатическим языком. Даже в декларациях о войне нужно соблюдать правила учтивости»[92]. И как однажды заметил сам Черчилль, в процессе письменных коммуникаций никогда

89

Черновик телеграммы от 3 июля 1940 г.; под грифом «совершенно секретно», с отметками «личное». См.: Churchill papers, 20/9; Gilbert M. Op. cit. – Vol. VI. – P. 700.

90

Телеграмма от 4 июля 1940 г. См.: Churchill papers, 20/9 // Documents. – Vol. 15. – P. 462.

91

Черчилль У. С. Указ. соч. – Т. 3. – С. 313.

92

Цит. по: Попов В. И. Современная дипломатия. Теория и практика. – С. 431.