Владимир Высоцкий. Жизнь после смерти. Виктор Бакин

внимание т. Любимова на невозможность показа спектакля в предложенной сценической редакции. В то же время присутствовавшие на беседе «друзья театра» – политический обозреватель газеты «Известия» А. Бовин, писатели Б. Можаев и Б. Окуджава, критики Р. Кречетова, Р. Беньяш и другие – дали высокую оценку композиции. А. Бовин, например, сказал: «Я не театровед и не критик, занимаюсь вопросами международной проблематики. Мне кажется, что здесь нет конфликта поэта с обществом. Здесь очень точно отражена сложность и противоречивость нашей истории». Б. Можаев: «Это конфликт начальства с поэтом, но не с обществом… В обществе сложилось определенное мнение о поэте, и театр пытается восстановить его настоящее лицо».

      Режиссер Ю. Любимов выражал несогласие с существующими порядками приема спектаклей. К мнению вышестоящих организаций не прислушался.

      Вечер состоялся 25 июля т. г., в 19 часов в помещении Московского театра драмы и комедии на Таганке. На нем присутствовало около 600 приглашенных зрителей.

      В этот же день могилу В. Высоцкого на Ваганьковском кладбище посетило 14–15 тыс. человек, в основном молодежь, а также около ста человек работников Театра на Таганке.

      Принятыми МГК КПСС, РК КПСС, Управлением КГБ по г. Москве и Московской области, Главным управлением внутренних дел Мосгорисполкома мерами на кладбище, в театре и его окружении был обеспечен надлежащий общественный порядок.

      Сообщается в порядке информации.

Секретарь МГК КПСС Р. Дементьева.Ознакомились: М. Суслов. М. Зимянин.

      Игорь Кохановский

      После спектакля

      «Проезжайте!» – в начальственном раже,

      возражений не терпящим и

      возражений не мыслящим даже,

      мне вещает сотрудник ГАИ.

      Не до спора мне и перебранки…

      Я паркуюсь, проехав квартал,

      где Высоцкий под небом Таганки

      и хрипел, и кричал, и шептал,

      и держал, как пристало Атланту,

      это небо, чтоб теплился свет…

      Так низы благодарны таланту,

      что верхи отменили запрет.

      Ну а после спектакля… Едва ли

      в день другой бы запомнилось мне:

      черных «Волг» вереницы стояли

      и на этой, и той стороне,

      и работали тихо моторы,

      и дежурил милиции взвод,

      и дремали в машинах шоферы,

      ожидая, как слуги, господ.

      И подумалось вдруг, что Таганка

      стадо этих машин собрала,

      как запретная прежде приманка…

      Вот, Володя, какие дела.

      Те, что гнали тебя, словно волка,

      нынче в первых сидели рядах,

      и прогретые черные «Волги»

      верной стражей толклись на часах.

      Ю. Любимов продолжает бороться за спектакль. Он делает правки в сценарии, пытается воздействовать на инстанции… и продолжает репетировать с показом репетиций людям компетентным, разбирающимся в настоящей поэзии.

      13