Единственный мой, или Не умею жить без тебя. Екатерина Гринева

почти скороговоркой: – Но это мое упущение.

      – Меня зовут Алена. Все, назначенные доктором процедуры, Алексей Николаевич, буду выполнять я.

      – Можно просто по имени, без отчества. А то мне даже неловко. – Алексей окончательно пришел в себя. – И можно я вас сегодня подвезу домой после работы? Вы ведь работаете до вечера? А я на полустационаре, так что вечером свободен.

      – Не думаю, что это хорошая идея. Я езжу на автобусе. – Я старалась быть как можно тверже.

      – Да, но до остановки не так уж и близко, – настаивал Алексей.

      – Ничего, как-нибудь доберусь.

      – Но ведь вечером небезопасно. Поверьте, негодяев хватает.

      – Я освобожусь в восемь, а в это время еще светло. – Своим ответом я невольно давала «добро».

      – Отлично, я постараюсь к восьми приехать. К тому же в это время уже начинает темнеть, и симпатичной девушке не стоит идти одной, хулиганов в городе полно. – И молодой человек вышел из кабинета.

      Я провожала его взглядом. Он произвел на меня хорошее впечатление. Затем открыла его документы. Захаров Алексей Николаевич. Посмотрела на направление и обомлела. Направление подписано доктором Васильковским Андреем Викторовичем. На меня сразу же нахлынули воспоминания. Андрея я все-таки любила. После него у меня не было никаких увлечений. Тем более я не думала, что мне может понравиться ровесник, который со мной почти одногодка. Я всегда думала, что мои сверстники – несерьезные молодые люди, у которых ветер в голове.

      Я еще раз посмотрела в его историю болезни. Всего на два года старше меня, ему двадцать, почти двадцать один. Пусть не на два, а почти на два с половиной… Мои размышления прервал мужской голос: «О-о-у…» – и раздался свист.

      Я подняла глаза. Передо мной стоял коротышка. Смуглый, две верхние пуговицы на рубахе расстегнуты, и от этого были видны волосатая грудь и массивная золотая цепь с такой же массивной «ладонкой». Стоявшего передо мной парня можно было бы назвать симпатичным, но вульгарный тон и насмешка на лице делали его неприятным, по крайней мере в моих глазах. Рядом с ним стоял мордоворот, при одном взгляде на которого по моей спине пробежала дрожь.

      – Какая симпатичная медсестричка!

      – Я вас слушаю, – стараясь быть как можно спокойнее, сказала я.

      – Дорогая, не таким ледяным тоном.

      – Я вам не дорогая. У вас ко мне какое-то дело? – строго произнесла я.

      Он меня будто и не слышал.

      – Не будь такой официальной. Доктор сказал, чтобы ты срочно занялась этим. – Он сделал ударение на двух словах – «ты» и «этим».

      Я опешила от такой наглости, но быстро взяла себя в руки:

      – Во-первых, мы с вами не на «ты», а во-вторых, я на работе, и прошу вас, будьте вежливы.

      Его лицо окаменело, после чего он оглянулся на своего спутника и со злобной усмешкой проговорил:

      – Смотри, какая цаца, – и рассмеялся мне в лицо. – До которого часа сегодня работаешь?

      – Что вы себе позволяете? – немного повысив