.

виску. – Как только все три сестры завладеют телами девушек… начинаются смерти. – Я делаю паузу для наилучшего эффекта, но Бо даже не моргает. Его лицо внезапно напрягается, как будто в голову пришла неожиданная мысль. Возможно, он не думал, что эта история будет про реальные жертвы. – В течение следующих трех недель, до летнего солнцестояния – вернее, до полуночи этого дня, – сестры в облике трех местных девушек будут заманивать молодых людей в воду и топить их в бухте. Они забирают их души… И мстят городу.

      Справа кто-то икает и роняет банку пива прямо мне под ноги, бурая жидкость проливается на песок.

      – Каждый год в бухте тонут молодые люди, – продолжаю я, глядя в огонь прямо перед собой. Даже если не верить в легенду о сестрах Свон, невозможно игнорировать тот факт, что весь июнь Спарроу преследует смерть.

      Я видела, как тела вытаскивали из воды. Видела, как моя мама утешала скорбящих матерей, которые приходили к ней узнать судьбу, умоляя найти способ вернуть сыновей. Мама сжимала руки несчастных и уверяла, что боль утихнет со временем. Нет никакого способа вернуть тех, кого забрали сестры. Есть только смирение.

      Не только местные находили свою смерть в бухте, с туристами это случалось не реже. Кто-то из мальчишек, стоящих сейчас у костра, – лица покраснели от жара и алкоголя, – совсем скоро будет обнаружен болтающимся на волнах лицом вниз, разбухшим от соленой воды. Конечно, сейчас об этом никто не задумывается, каждый верит в свою неуязвимость. До тех пор, пока не будет поздно.

      Мне становится не по себе от мысли, что люди, которых я знаю чуть ли не с рождения, могут не дожить до конца лета.

      – Но кто-то должен был заметить, кто их топит. – В голосе Бо слышится явное любопытство. Трудно не поддаться очарованию легенды, которая становится правдой из года в год.

      – Никто и никогда не видел, как их заманивают в воду, а тела обнаруживают, когда уже слишком поздно.

      – А может, это самоубийства?

      – Полиция предпочитает именно эту версию. Якобы старшеклассники совершают групповое самоубийство. Приносят себя в жертву ради сохранения легенды.

      – Но ты в это не веришь?

      – Убивать себя ради какого-то мифа? – Я с ужасом вспоминаю, как выглядели утопленники, когда их сгружали на причал. Они были похожи на выпотрошенных рыб – раздутые тела, распахнутые глаза и приоткрытые рты. – Как только одна из сестер Свон подойдет к тебе, прошепчет на ухо несколько слов и пообещает свою любовь, ты не сможешь сопротивляться. Она заманит тебя в море, увлечет под воду и не отпустит, пока жизнь не покинет твое тело.

      Бо мотает головой и одним глотком приканчивает пиво.

      – И люди приезжают сюда, чтобы посмотреть на все это?

      – Да. Мрачный туризм, так это называется. Обычно все превращается в охоту на ведьм: местные и туристы пытаются вычислить девушек, в которых вселились сестры, и найти ответственных за смерти.

      – Разве не рискованно спекулировать на том, что нельзя доказать?

      – Именно, – соглашаюсь я. – В первые годы после казни Маргариты, Авроры и Хейзел многих местных девушек