Красный дождь. Лаврентий Чекан

спросил Самсонов.

      – Только предположения. Больше я ничем оперировать не могу.

      – Ну, так поделитесь.

      – Агрессивное внимание к гениталиям сразу наводит на определенные мысли. – Тавридиев поправил очки, медленно пожевал губами. – Я думаю, этот человек – не транссексуал. И не трансвестит. Он не испытывает зависти к репродуктивным органам и способности к деторождению, которое доступно женщинам. Только к их внешним половым признакам. В то же время груди не подвергнуты никаким особенным истязаниям, значит, убийца просто ненавидит женщин. Возможно, у него самого проблемы с… половыми органами. Импотенция или травма. Кастрация, например.

      – И он винит в этом женщин?

      – Думаю, да.

      – А по какому принципу он выбирает жертв? Эти две женщины совершенно разные, никакого внешнего сходства.

      Тавридиев задумался.

      – Это странно, – сказал он наконец. – По идее, жертвы должны представлять собой персонификацию врага или объект влечения.

      – То есть обычно преступник выбирает похожие объекты?

      – Ну да. Возможно, эти женщины привлекли внимание убийцы каким-то признаком, не бросающимся в глаза. Из тех, которые нельзя увидеть на фотографии. Походка, мимика, голос, жестикуляция. Одежда, наконец.

      – Они обе были сиротами и росли в одном детском доме, – выложил карту Самсонов.

      Тавридиев заметно оживился:

      – Это уже кое-что. А потом поддерживали связь?

      – Созванивались.

      Тавридиев внимательно посмотрел на Самсонова, потом сказал:

      – Надо думать, вы уже узнали, не было ли других женщин, с которыми вместе росли и дружили убитые?

      – Мои коллеги как раз сейчас этим занимаются.

      – Хорошо. Они могут стать следующими жертвами.

      – Я тоже так подумал. Кто может быть их убийцей – вот в чем вопрос. Я приказал узнать все о мальчиках, которые воспитывались вместе с ними. Особое внимание, полагаю, надо уделить тем, кто обращался в клиники, занимающиеся деликатными вопросами.

      – Правильно. Только эти сведения конфиденциальны.

      – Если человек получил травму, то его сначала доставили в травмпункт, потом делали операцию, и эти сведения должны сохраняться в свободном доступе. Во всяком случае, мы сможем получить эти сведения.

      – Вероятно, да. Что ж, у вас есть с чего начать. Одинокий мужчина с травмой пениса, воспитывавшийся вместе с жертвами в сиротском приюте. В принципе, убийца у вас в руках.

      Самсонов вздохнул. Если бы все всегда было так просто, «Серийный отдел» следовало бы распустить за ненадобностью.

      – Но на вашем месте я бы уделил внимание и периоду после того, как эти девочки покинули приют, – добавил Тавридиев. – Когда они стали поддерживать контакт? Если кого-то из них удочеряли, связь должна была прерваться. Делали ли жертвы что-то вместе, будучи взрослыми. Не было ли случаев… нападения на них обеих или кого-то из них. Такие сведения должны быть в полицейской базе данных.

      – Не все вносится в общую базу, – с сожалением сказал Самсонов. – Далеко не все. Это только в кино