Котенок Господа Бога. Рождественские истории. Людмила Петрушевская

всему двору обо мне рассказывала! Ходит, хвалит, у вас так прибрано, уют, а сама глазами так – туда-сюда, туда-сюда! Что прикарманить!

      – Она будет тебе покупать продукты и выносить помойку, ходить в аптеку. Она будет убирать в квартире и стирать с тебя. Готовить ты сама сумеешь. И она поможет тебе мыться в ванной. Я ей приеду, заплачу.

      – Левины денежки скопила? – воскликнула вдруг Шуша тревожно. – Я просила тебя мне ингалятор купить, массажную кровать, а ты приберегла? Для себя?

      – Что поделать, – вяло ответила Мырка, хотя на допросах так не отвечают.

      – Ну ты скотина. Жаль, отец тебя не видит.

      – Жаль.

      – Дура. Куда ты намылилась?

      – Я поеду отдыхать.

      – Куда?

      – На кудыкину гору.

      – Не груби! От чего отдыхать? Ты ведь не работаешь! Ты больше ко Льву, своему любовнику, не ходишь! И он тебе не звонит. А? Выгнал?

      – Нет, не выгнал.

      – Ты ведь не могла его бросить, сколько я тебя ни просила. Мне так было плохо, а ты убегала к нему. Он не выгнал, тогда что ты туда не шляешься? А? Он что, умер?

      – В общем, да.

      – Он что, оставил тебе наследство? Ну? Говори!

      – Какое у него наследство! Два пиджака и собрания сочинений, Чехов, Джек Лондон. Это мне отдадут хоть завтра. Квартиру забрали родственники, вдруг объявился сын сестры из Канады.

      – Какой Джек Лондон! Свои книги нам некуда уже ставить, с ума сошла? Отдай в букинистический!

      – Я ходила спрашивала, там не берут.

      Мырка врала как по писаному. Она сама от себя этого не ожидала.

      Первый раз в жизни она захотела счастья. У нее буквально замирало сердце.

      Сестра яростно заплакала, даже завыла.

      – Я! Я никогда от тебя не отдыхаю! Ты мне не можешь путевку в санаторий выхлопотать бесплатную! Сколько я прошу! Вон Иевлева каждый год получает в Рузу! Черенкова моя и то под Пензу ездила!

      – Вернусь, мы этим займемся.

      – Мы, Николай Вторый!

      (Это было отцовское присловье.)

      – Скажи, куда ты едешь?

      – Сказала тебе, на кудыкину гору, Шуша. Не спрашивай, я суеверная.

      – Со стариком опять каким-нибудь в Сочи?

      – Я тебе оттуда позвоню.

      – Замуж снова захотела? Шлюха ты, Мымра, плять. Но прописывать сюда я никого не дам! А без прописки, учти, ты им неинтересна, старая уродина.

      И Шуша завела свой обычный крик.

      Тем не менее Мырка собрала вещички в чемодан, с которым когда-то ездила в отпуск, все под бдительным оком сестры (чтобы не прихватила лишнего).

      И улетела.

      Денег у нее при финальном подсчете оказалось в обрез, тех самых долларов, но Сергей Иванович через неделю должен был положить ей на карточку плату за два месяца (прошлый срок он пропустил по какой-то серьезной причине, не сказал ничего, просто уточнил: «У меня серьезная причина, возмещу»).

      Мырка легкомысленно отнеслась к этому, вернет же! Опять его жена, наверно, фокусы выкидывает.

      Сама Мырка все предусмотрела, ехала по уже известному адресочку, ходила в Интернет-кафе