Мисс Непоседа. Вера Иванова

ничего не подарили. Я в отчаянии сжала кулаки и выдвинула последний аргумент:

      – А танец? Наш с ним танец на вулкане? Разве это не ТО САМОЕ?

      И я почти наизусть прочитала то, что записала в сингапурском дневничке:

      «Я и не заметила, как мы со Смышем успели сблизиться так, что наши дыхания соприкоснулись. Несколько секунд мы пожирали друг друга разъяренными взглядами, а потом вдруг он положил руки мне на талию и предложил:

      – Потанцуем?

      – Угу, – сказала я, обхватив его за плечи.

      Земля ходила под ногами, в небе грохотала канонада, глаза слезились от едкого дыма, а наши головы качались рядом, как два бутона одного цветка.

      – Он высокий? – тихо прошептал бутон Миша.

      – Кто? – выдохнул бутон Сашуля.

      – Леха.

      – Ага.

      Молчание. Гремит гром небесный, из вулкана вылетают огненные слоны…

      – Красивый?

      – Ага.

      Снова молчание под вой падающих раскаленных бомб.

      – Умный?

      – Ага.

      Зловещее шипение лавы – оно уже совсем близко, надо спасаться…

      – Как ты думаешь, я когда-нибудь вырасту? – Сполохи пламени отражаются у Смыша в очках, и он кажется Гарри Поттером, пробравшимся в Мордор вместо Фродо. Или вместе с Фродо.

      – Конечно. А я?

      – Обязательно!

      И назло стихии, страху, тоске, неизвестности и прочим несчастьям мы вдруг начинаем весело хохотать, потому что в мире сейчас нет ничего прекраснее нашего танца. И я вдруг понимаю, как дорог он мне, Миша Смыш, независимо от того, получится ли у нас с ним что-нибудь или нет. Просто потому, что он – часть моей жизни, осколок детства, и потому, что он единственный в мире, кто раз и навсегда придумал и подарил мне сумасшедший танец на вулкане».

      – Ну? И что ты на это скажешь? – с торжеством спросила я Танюсика.

      – Хорошо написано, – одобрила она. – Но – нет. Это все не любовь. Мы были в смертельной опасности и могли умереть, и Миша поступил как хороший друг. Он всего лишь отвлекал и утешал тебя. Кстати, когда мы еще тогда, без тебя, лезли по горам за сокровищами, он мне тоже помогал. Руку подавал, сумку тащил…

      – Смыш? Тащил твою сумку? А Сеня где был при этом? – не поняла я.

      – Далеко впереди. Навесил на меня свой рюкзак и упылил со скоростью ветра, только мы его и видели.

      – Навесил на тебя свой рюкзак?!

      – Ну да.

      – И ты тащила?!

      – Не я, а Смыш. И еще свой рюкзак и мою сумку. Так что у нас было несколько очень приятных минут… Вернее, даже часов. Которые мы провели наедине, – и Тычинка сочувственно посмотрела на меня.

      – Как ты могла? – вырвалось у меня я.

      – А что? – Танюсиковы брови удивленно поднялись. – Мишенька у нас вроде был и остается ничей!

      – Но у тебя же Сеня! – упрекнула я.

      – А у тебя – Леха! – парировала Танюсик. – И вообще, знаешь что! Ты самая настоящая собака на сене. Хочешь захапать себе двоих!

      – Нет, это ты собака на сене! Это ты хочешь двоих захапать! И даже не двоих, а вообще всех вокруг! – я обвела рукой зал.

      Тот,