Добрая злая любовь. Татьяна Тронина

сейчас он заговорит с ней...

      Дверь ей открыла женщина лет сорока пяти, в комбинезоне и с косынкой на голове. «Наверное, та самая Машенька...» – с облегчением подумала она. Машенька была больше похожа на домработницу, чем на жену жильца необычного дома.

      – Это вы к Никите Савельевичу? Проходите...

      Наташа зашла внутрь и оробела еще больше. Блестящий паркет, огромное зеркало в золоченой раме, сияние электрических канделябров...

      – Кто там, Маша? – раздался холодный низкий голос из глубины квартиры.

      – К вам гостья, Никита Савельевич!

      «Это не он! – мелькнула в голове Наташи мысль. – Это точно не он!»

      – Туда, туда идите... – махнула рукой Маша. – Там он сидит.

      Понимая, что ошиблась и что не найдет здесь своегоНикиту, Наташа тем не менее зашла в гостиную.

      В кресле у окна, на фоне тяжелых гардин, сидел старик. Странно знакомый. Ну да, точно, Наташа видела его – эти седые усы, этот пристальный холодный взгляд... Видела еще в детстве – в каких-то телевизионных передачах, в журналах о кино. «Так это и есть Никита Рощин! Знаменитый кинорежиссер, снявший те самые фильмы... А я-то думала, что он давным-давно умер. Выходит, Мирка была права... Только ему лет сто должно быть, не меньше!»

      – Слушаю вас, – сказал старик.

      – Никита Савельевич, произошла ошибка... – вздохнула Наташа. – Я вовсе не к вам шла... То есть я думала, что к вам, но на самом деле я шла к другому Никите... Просто я в блокноте нашла адрес и решила...

      – В каком блокноте? – спросил старик.

      – Который был в этом рюкзаке. И ноутбук еще тут – компьютер такой портативный...

      – Все ясно, – усмехнулся старик. – Вы действительно обратились не по адресу, милое дитя. Вам нужен мой внук, тоже Никита, а вовсе не я. Вчера говорил с этим раздолбаем по телефону – он действительно что-то потерял... Положите рюкзак вон туда, у стены. Послезавтра он обещал зайти ко мне – как раз и заберет свою потерю...

      «Никита – его внук! Внук знаменитого кинорежиссера... Ох, я должна была сразу догадаться, – ругала себя Наташа. – Ну, если не сразу, то, по крайней мере, когда входила в дом!»

      Наташа стояла посреди комнаты, растерянная и убитая. Она так хотела увидеть Никиту, так хотела поговорить с ним, но вместо этого нарвалась на его знаменитого деда, на призрак времен соцреализма...

      – Что же вы стоите? – нетерпеливо произнес Никита Савельевич. – Садитесь же. Маша! – крикнул старик, заерзав в кресле. – Маша, будьте любезны, принесите нам чаю!

      – Я не хочу чаю... – сказала Наташа. Она чувствовала себя обманутой и несчастной. Никита снова ускользнул от нее!

      – А что – кофе? Или чего покрепче?

      Наташа поняла, что настырный старик от нее не отстанет.

      – Нет, тогда уж чаю... – вздохнула она и села в другое кресло – напротив Никиты Савельевича.

      Маша вкатила сервированный столик, поставила между ними.

      – Мерси, Машенька... Так как же вас зовут, милое дитя? – старик пристально посмотрел на свою гостью. Глаза у него были холодные и светлые – точно выцветшие от времени.

      –