Огонь в твоей крови. Лана Ежова

моста, разгоняли последние клочки тумана над рекой.

      Ник Арчер сделал завершающий кадр и открыл чехол, чтобы спрятать профессиональный «Nikon» последней модели, как боковое зрение отметило суматоху на проезжей части моста. Красный «бьюик» остановился, из салона выскочила длинноволосая блондинка и резвой мартышкой перелезла через ограждение. Немного отставая, с пассажирской стороны выбежала вторая светловолосая девушка и подскочила к перилам.

      Фотограф, завороженный открывающимися возможностями, чуть постоял, а затем бросился по пешеходной полосе в конец моста. Там, на парковке, его дожидалась машина. Вот и отдохнул душой, фотографируя утренний Нью-Йорк. Нашел работенку, где и не ждал.

      Ему хватило пары минут, чтобы доехать до места возможной драмы. В образовывающейся пробке его машина стала пятой. Собирающаяся толпа зевак из водителей и пассажиров мешала сделать чистые кадры, и он заработал локтями. Висящий на шее фотоаппарат скрывали полы куртки – Ник знал, как опасна для хрупкой техники ярость родственников потенциального самоубийцы. Растрепанная девица, дрожащая и бледная, идеально вписывалась в скайлайн Нью-Йорка. Замечательные кадры выйдут, даже если она не прыгнет.

      – Элли! Элли, прекращай дурить! – кричала светловолосая на подругу. – Вдруг сорвешься, ты ведь не умеешь плавать!

      Фотограф хмыкнул: высота моста такова, что от удара об воду не спасут и таланты олимпийской чемпионки-пловчихи; ушибленные внутренние органы откажут в течение нескольких часов или дней.

      Службу спасения вызвали, но она не успеет. Ник почуял трагедию особым нюхом бывалого папарацци. Блондинка по эту сторону перил, заламывая руки, умоляла, кажется, сестру – фотографа не интересовали их родственные связи – не делать глупостей, подумать об отце и матери. Неправильный подход, ухмыльнулся Арчер, на всякий случай щелкая и зареванную девицу, о родственниках самоубийца думает в последнюю очередь.

      Серебристый «ягуар» мягко притормозил, пристраиваясь в хвост образовавшейся колонны. Глядя на благородные аэродинамические обводы своей мечты на колесах, папарацци сглотнул вязкую слюну зависти. Глаза Арчера потрясенно округлились, когда он увидел, кто покинул салон спорткара. Он узнал его сразу. Еще бы, этот мужчина, сейчас одетый в белую тенниску и светло-серые джинсы, не сходил со страниц светских хроник. Миллиардер, плейбой, меценат, в далеком прошлом успешный гонщик Формулы-1, на Юргена Теодора Бранда молилась желтая пресса, ведь, описывая его очередные похождения, журналисты поднимали тиражи своих журналов и газет.

      Настоящий мужик не замечает привлекательность другого мужика, если, конечно, он не гей. У Арчера, ранее подписывавшегося под каждым словом этого определения, перехватило дыхание – настолько красивым оказался Бранд вживую. Дьявольски красивым. Экс-гонщик не шел, он скользил вальяжной походкой хищника, обходящего свои владения. Не замечая зачарованных собственной персоной людей, Бранд перемахнул через перила и, схватив девчонку за руку, что-то тихо ей сказал.

      Очнувшийся от наваждения Ник принялся щелкать кадр за