Я и мой капитан. Артём Морозов

вел себя тихо.

      – Симбионт земного типа, одна единица, идентификатор «Виктория Иванова», – констатировал патрульный дроид, подключившийся к внутренней сети корабля. – Продолжайте движение. – И спустя миллисекунду добавил: – Ремарка: вышел из строя ваш фотодатчик на второй палубе. Счастливого пути.

      Я прошел сквозь открывшийся туннель в силовом поле, включил ионный двигатель на полную и двинулся к облаку Оорта. Дроид-пограничник был прав: камера в отсеке для симбионта не работала. Я немедленно выслал одного из БТ-82 устранить причину поломки. И тут отчего-то решил проверить запись камеры…

      Я был в ужасе! Я даже не могу это описать – на последних минутах функционирования датчика было видно, как мой симбионт, опершись биподами о контейнер для сброса отходов, методично (осмелюсь предположить, даже нагло) тычет в объектив концом швабры до тех пор, пока линза датчика не утратила физическую целостность. Логичное замечание о порче модулей Вика подвида Б проигнорировала, пояснив свои действия тем, что ей захотелось по-маленькому.

      Я отозвал ремонтного дроида, так как мой процессор, аппроксимировав график периодической функции замены камеры в отсеке для симбионта и совместив его с периодической функцией «по-маленькому», пришел к выводу о финансовой нецелесообразности такого рода ремонта.

      Я шокирован!

      Чем дальше я удалялся от Земли, тем стабильнее работали мои цепи. Это внушало чувство «уверенности». Пока вошедший в рубку симбионт не изрек не терпящим возражений тоном:

      – Альдебаран! – громко сказала Вика подвида Б.

      После нескольких неудачных попыток проследить логическую связь русского слова «баран» с определенным арабским артиклем «аль» и частицей «де» языков романо-германской группы я все-таки сумел отыскать значение этого термина.

      – Уточняю вопрос: красный гигант на полпути к скоплению Гиад?

      – Откуда я знаю? Это ты должен знать.

      – И что с ним не так?

      – Думаю, все так, поэтому курс – на Альдебаран! – невозмутимо подытожила самка.

      – Нет, мы совершим гиперпрыжок к Сириусу, – ответил я.

      – Это почему?

      – Потому что антиматерии не хватит, чтобы преодолеть в гиперпространстве тринадцать контртемпов.

      – Контр… чего?

      – Темп – это примерно пять земных лет. Соответственно контртемп – пять световых лет. До звезды Альдебаран (на местном) около шестидесяти пяти световых лет.

      – Но я же капитан! Приказываю: курс на Альдебаран! – С этими словами мой симбионт совместил концы «рук» с «талией».

      Мне показалось, что все вентиляторы в стойках разом перестали вращаться. Если влезть в шкуру симбионта, то это состояние можно описать как нехватку кислорода.

      – Вы читали контракт? Там есть раздел «Права и обязанности симбионта», – пытаясь сохранить самообладание, ответил я.

      – А в рекламе было написано «капитан»!

      Это было уязвимым местом. И зачем я только доверился