Игра со Зверем. Шах королю. Алёна Алексина

отчетливо сказал старый колдун. – Но твое отношение к претендентке вызывает опасение – я просил ее беречь, а не избивать. Что происходит?

      Вместо ответа демон схватил свою жертву за волосы и рывком вздернул с пола.

      – Говори, – приказал он.

      – Я… думала, это хозяин, – дрожащим голосом попыталась оправдаться несчастная. – Я не знала, что это не он. Я не виновата! Никто бы не отличил! Он был просто одно лицо!

      Амон разжал пальцы, Кэсс снова упала и затравленно съежилась, чтобы стать как можно незаметней.

      – Он? – медленно перепросил оракул.

      – Инкуб, который не только принял мой облик, но и посягнул на мою рабыню. Заметь, Динас, не просто рабыню. Нииду. – Амон недобро прищурился. – Мактиан – левхойт, и на многое имеет право. На многое, но не на все.

      Над толпой гостей пролетел разноголосый возмущенный гул. Собравшиеся переглядывались.

      Квардинг гневно взмахнул рукой, призывая к тишине, и продолжил:

      – Он начал путать меня с собой, а ее, – хранитель бросил презрительный взгляд на рабыню, – с Трояной. Поэтому, Динас, пользуясь своим правом, я требую провести Совет.

      – С какой целью? – Мактиан наконец шагнул вперед.

      Рядом с ним шел и юноша-инкуб. Бледный от страха и (Кэсс знала наверняка) от потери крови.

      – Да, я ошибся – твоя девка такая же, как остальные. Но не думаешь же ты, будто я стану извиняться перед ней за то, что он, – левхойт кивнул на своего невольника, – ее поимел?

      – Нет. – Сын усмехнулся. Инкуб, увидев эту ухмылку, вздрогнул и непроизвольно стиснул руками живот. – Еще чего не хватало – извиняться перед рабыней. Много чести. Извиняться надо передо мной за то, что посягнул на право хозяина.

      Ангелы и демоны согласно загудели. Право хозяина было священно. В их мире можно было легко отнять жизнь, но запрещалось распоряжаться судьбой чужого раба. Поэтому поступок левхойта выглядел вдвойне вопиющим: он не только старался подчинить своей воле чужую девку, стать ее господином, но еще осмелился посягнуть на ее неприкосновенность. Никто из присутствующих на приеме не выступил бы в защиту правителя Ада.

      Квардинг удовлетворенно улыбнулся и продолжил:

      – Но мне не нужны извинения. Скажи, левхойт, этот самозванец принадлежит тебе?

      – Да. И подчиняется тоже только мне.

      – Ты. – Амон перевел взгляд на юношу. – Рассказывай.

      – По приказу господина я принял ваш облик и утащил девушку в галерею, а там… взял ее. Она не сопротивлялась! Господин сказал – это старый обычай. Проверка верности и чувств.

      – Она прошла ее? – живо поинтересовался стоящий здесь же Аарон.

      – Нет! – испуганно воскликнул несчастный раб. – Она не смогла отличить меня от хозяина.

      Амон повернулся к оракулу и, глядя ему в глаза, произнес с расстановкой:

      – Я требую созвать Совет по причине измены левхойта Мактиана. Без согласия членов Совета он не только покусился на мою собственность, но и отдал приказ снять с меня слепок. Он превратил инкуба в