Эксклюзивный грех. Анна и Сергей Литвиновы

в уличную темноту. Его, Диму, что ли, с такой надеждой ждет?

      Подошел, положил ей руку на плечо. «Ой!» – она дернулась, испуганно обернулась. Узнала, воскликнула удивленно-радостно: «Дима, это вы!» – и рванулась обнять его, прислониться к его плечу – да спохватилась, остановила саму себя на полудвижении…

      Косметика чуть смазана. Глаза припухшие. Смотрит на Диму снизу вверх: во взгляде горечь и надежда.

      – Как мама?

      – Меня к ней не пускают. Была операция. А сейчас она в реанимации. В отделение могут перевести только завтра.

      – Что врачи говорят?

      – Что состояние тяжелое. Она без сознания.

      – И это все, что они говорят?

      – Сказали: у нее множественные переломы ребер. Кажется, еще и таза. Внутренние кровоизлияния. Сотрясение мозга.

      На глазах Нади выступили слезы.

      – Кто дежурный врач? – продолжил наседать Дима.

      – Я… я не знаю… Женщина какая-то, – растерянно пробормотала Надя.

      «Ох, овца ты, овца!..» – чуть не выругал ее Дмитрий вслух. Но вместо этого проговорил:

      – Ладно, жди здесь. Я все узнаю.

      Потом он долго искал дежурную врачиху. Она, оказывается, в ординаторской пила чай с тортиком. На столе стояла початая бутылка коньяку.

      – Что вы хотите? – не слишком ласково она встала к нему навстречу. Тут же в кармашек ее халата перекочевала из Диминой руки стодолларовая купюра. Врачиха скосила глаза на перелет банкноты. Ничего не сказала, но стала явно любезней.

      Потом был долгий рассказ о состоянии больной Митрофановой, уснащенный множеством медицинских терминов. По их обилию, а скорее по сочувственному выражению лица докторицы Дима понял: дела тети Раи, кажется, дрянь.

      В конце беседы он прямо спросил:

      – Она выживет?

      Врачиха проговорила стандартное:

      – Мы делаем все возможное.

      – И все-таки?

      – А кто вы ей? – полюбопытствовала в свою очередь женщина.

      – Зять, – соврал Дима. – Будущий зять.

      – А дочка-то ее здесь?

      – Да.

      – Знаете что, будущий зять: забирайте-ка вы свою… свою невесту и поезжайте домой. Ни врачам, ни самой больной вы сейчас ничем помочь не можете. Только сами измучаетесь. А завтра с утра ситуация, возможно, прояснится.

      – Так есть надежда?

      – Все в руках божьих. А надежда – она всегда есть.

      В коридор к Наде Димочка вышел с непрошеной мыслью: «Кажется, мне предстоят еще одни похороны». Вслух, конечно, сказал девушке совсем иное:

      – Поедем-ка отсюда. Врачи говорят: все будет хорошо.

      – Правда? – просияла Надя.

* * *

      Дима.

      Та же ночь.

      02 часа 35 минут

      Он думал: ни за что не заснет в незнакомой постели. А только смежил веки – сразу провалился в глубокую и длинную угольную шахту. И ему ничто не снилось.

      …Хотя сниться могло многое. Когда они с Надей вышли на ступеньки