Мост бриллиантовых грез. Елена Арсеньева

а сегодня пробежала мост не задерживаясь потому, что наказывала себя за эти глупые надежды. Еще более глупые, чем надежды на возвращение Лорана!

      Разумная женщина, конечно, пожала бы плечами и снова уткнулась в налоговую декларацию, которую никак не могла заполнить. Однако Фанни этого почему-то не сделала. Она выбралась из-за своего столика, втиснутого между мраморным умывальником конца XVIII века, служившим теперь стойкой для горшков с цикламенами, и любимой японской ширмой Поля-Валери (он превратил «Le Volontaire» в истинную лавку древностей, поэтому практически все столики здесь были между чем-нибудь втиснуты), и приблизилась к парню. Приблизилась и встала за его спиной, то косясь на его худые пальцы, тискавшие рычаги «Lucky Jack», то глядя на темные пряди волос, разметавшиеся по воротнику куртки.

      Вождь Орлиное Перо с годами не утратил своей увертливости, даром что краска на нем облупилась, а столь же облупленный Счастливчик Джек так и не научился стрелять из своего дурацкого «кольта». Обычно его тупость быстро охлаждала даже самых азартных игроков. Однако, такое впечатление, на сей раз в учителя Джеку достался человек упорный. Можно было подумать, что парень решил отомстить Орлиному Перу за все индейское коварство, с которым сталкивались белые поселенцы в Америке. Он ничего не видел вокруг себя, тем паче Фанни, которая затаилась за его спиной. Монетки в десять, двадцать и пятьдесят евросантимов знай сыпались в суму ненасытного вождя, выстрелы грохотали, пули свистели, Джек промахивался снова, индеец победно мотал своим орлиным пером, мальчишка выгребал из карманов новые пригоршни монет… Ну да, из тех самых карманов, которые несколько дней назад были набиты камнями, заботливо припасенными несостоявшимся утопленником, а теперь оказались щедро набиты мелочью! Вот уж воистину – все проходит. Спасительная банальность, изреченная Фанни там, на мосту, в очередной раз подтвердилась!

      Фанни не выдержала и рассмеялась.

      Мальчишка глянул через плечо, буркнул:

      – Бонжур! – и послал в голову Орлиного Пера еще одну пулю. Но через минуту резко обернулся и уставился на Фанни: – Это вы? Что вы здесь делаете?

      Хороший вопрос! Ну и наглец!

      – А ты? – в свою очередь, спросила Фанни, нарочно обращаясь к нему на «ты». – Ты что здесь делаешь?

      Сегодня щеки его были выбриты, волосы старательно зачесаны назад. Щедро смазанные гелем, на глаза они не падали, и Фанни почему-то огорчилась.

      «Раздумал топиться?» – хотела спросить она, однако благоразумно прикусила язычок, тем более что вид у парня был по-прежнему не ахти: чернота под глазами не поблекла, а щеки запали еще сильнее. Так что если он топиться даже и раздумал, то, пожалуй, ненадолго. Надо быть осторожней, не напоминать ему, а то еще ринется прямо отсюда к Сене, а там может не оказаться никого, кто схватит его за… Пардон, конечно!

      – Что я здесь делаю? Играю, как видите, – пожал парень плечами. – Вот, я разбогател. – Он выгреб из кармана новую пригоршню. – Правда, вроде