Под колесами – звезды. Алексей Евтушенко

и ты посмотри, – засмеялся Егор.

      Зоя послушно посмотрела на машину и с великолепным безразличием пожала плечами:

      – Машина как машина. Жигули старого образца, насколько я понимаю. Во всяком случае снаружи выглядит именно так. Но сама – новая. Вон как бока сверкают…

      Володька Четвертаков тем временем молча и медленно обходил автомобиль кругом, осматривая чуть ли не каждый квадратный сантиметр кузова.

      – Ничего не понимаю, – признался он обескуражено, завершив обход и осмотр. – Как только что из мойки.

      – С последующей полировкой, – добавил Егор.

      – Пожалуй, – согласился друг. – Я вот, правда, никак в толк не возьму чего это ты такой довольный, будто сам всё это сделал. Тебе просто повезло – на тебя свалилось чудо.

      – Ну, сие ещё не известно – повезло или нет, – резонно заметил Егор. – Чудеса они, знаешь, разные бывают, особенно у нас в России.

      – Мальчики, о чём вы? – Зоя поднялась со скамейки и подошла к ним.

      Друзья переглянулись.

      – Смотри, – решился Егор. – Я целый день ездил по городу, потом ездили уже мы с Володей, потом подобрали тебя, выехали за город, шли по трассе чёрт с какой скоростью, а на кузове и ветровом стекле – ни единого пятнышка? Я уже не говорю о том, что сам кузов должен был запылиться. Мошкара всякая, которая о стекло разбивается! Где трупы, господа? Точнее то, что от этих трупов обычно остаётся…

      – Действительно, – удивилась Зоя. – Где?

      – Вот и мы не знаем, – вздохнут Егор. – Феномен, мать его.

      – Вы меня разыгрываете! Егор же сказал, что это ты, Володя, ему машину переделал. Я думала…

      – Это я пошутил, – быстро признался Егор. – Шутки у меня такие. Володя не переделывал машину. Тут какая-то загадка, в которой мы никак не можем разобраться.

      – Вот именно, – подтвердил Володька. – Я одного не пойму, старик. Двести пятьдесят километров в час! И я мог бы, понимаешь, мог бы выжать все триста! А то и больше. Это вазовский двигатель. По крайней мере снаружи он вазовский. И я, Владимир Александрович Четвертаков, инженер и не самый последний механик, не понимаю, что нужно было сделать с вазовским двигателем, чтобы он стал способен набрать такую мощность. А подвеска?! Ведь машина себя на этой сумасшедшей скорости вела идеально! Просто идеально! Да я на такой машине хоть завтра готов выйти на старт ралли «Париж-Даккар» и выиграть его! А тебя, Егорка, штурманом возьму.

      – А меня? – чуть кокетливо осведомилась Зоя. Судя по виду, она совсем не обиделась на Егорово враньё.

      – О чём шумим, господа?

      «Господа» разом обернулись.

      На крыльце директорского домика в сильно потёртых джинсах и рубашке с короткими рукавами стоял сам директор музея-заповедника «Танаис» Виктор Фёдорович Черемша.

      – Витя! – обрадованно воскликнул Володька (они с Черемшой были почти ровесники и знали друг друга давно) – Здравствуй, дорогой!

      – Здравствуй, Володя, – невысокий, худощавый и остроносый Черемша легко сбежал с крыльца и пожал