Избранная. Светлана Ольшевская

в тот день был глубоко нелюбимый Машей английский, на который она, как всегда, опоздала.

      – Извините, можно?

      – Быстрее, Маша, – недовольно бросил учитель, и она тихонько юркнула на свое место рядом с Катей.

      – Кто-нибудь переведет? – спросил «англичанин», закончив писать на доске какую-то фразу по-английски. Маша привычно втянула голову в плечи: максимум, что она могла, – это прочесть написанную фразу по слогам.

      Дэн, видимо, решил ее выручить, поднял руку и перевел:

      – «Душа моя мрачна».

      – Спасибо, Даниил, – похвалил учитель. – Сегодня мы будем переводить стихотворение Джорджа Гордона Байрона.

      Он стал писать на доске строки стихотворения.

      Маша с нежностью посмотрела на Дэна, и тот поймал ее взгляд, ответив заговорщической улыбкой.

      – Чего трубку не берешь?! Ты меня так напугала! – набросилась на нее Катя.

      – Ты о чем?

      – О сообщении твоем! – негодованию подруги не было предела. – С ума сошла так шутить?!

      – Я тебе вчера не звонила…

      – Да? Тогда что вот это такое?!

      Катя выхватила свой телефон, нажала на клавишу и сунула Маше.

      «Мне страшно! Я не знаю, что делать!..» – услышала девушка свой собственный, задыхающийся в отчаянии голос.

      – Аверина! – раздался возмущенный учительский окрик. – К доске!

      Маша вздрогнула, вернула телефон Кате и поплелась к доске.

      – Займешься телефоном на перемене, – иронично заметил учитель. – Попробуй-ка исправить двойку.

      Маша подошла к доске и попыталась прочесть то, что там было написано:

      – Май соул из…

      – Дарк, – шепнули из класса.

      – Тихо! – прикрикнул Леонид Николаевич, стер написанное и протянул ей мел. – Пиши на доске.

      Что писать, Маша понятия не имела. Она неуверенно поднесла мел к доске и вдруг…

      Неожиданно девушку охватило странное состояние – это было похоже на транс, но теперь она все, все знала!

      «My soul is dark – Oh! Quickly string, the harp I yet can brook to hear»[1], – твердо и уверенно вывела ее рука. Это было так же легко, как и по-русски, но Машу нисколько не удивляли неожиданно появившиеся способности. Она просто делала то, что умела, причем умела хорошо. Все быстрее и быстрее девушка четко, уверенно выводила на доске стихотворение Байрона.

      Учитель замер на месте, раскрыв от удивления рот, класс затаил дыхание. А Маша писала все быстрее и быстрее. Ее рука мелькала с такой скоростью, что никто не успевал за ней следить, и только ровные, без единой ошибки строки ложились на доску.

      В классе воцарилась полная тишина – от Авериной такого не ожидал никто. Учитель так и стоял с отвисшей челюстью.

      – Неожиданно! – очнулся он наконец. – Ты что, выучила стихотворение наизусть?

      – I’ve got everything I need – not more, not less[2], – не раздумывая, ответила Маша.

      У педагога снова отвисла челюсть. Если стихотворение девчонка еще могла зазубрить наизусть, то вот так запросто шпарить английскими фразами, и кто – Аверина!

      – Fine…

1

Стихотворение Дж. Байрона «Душа моя мрачна».

2

У меня есть все необходимое – ни больше, ни меньше (англ.).