Смерть ей не к лицу. Валерия Вербинина

пожала плечами.

      – Не знаю. Я еще не видела город. Мы приехали только вчера…

      – Пейзажи тут – пальчики оближешь, – доверительно сообщил Спиридонов. – Местные власти в лепешку расшибаются, чтобы нам угодить, Славе даже ничего платить не пришлось.

      – А замок?

      – Съемки в замке, конечно, за деньги, но они просто смешные. Вообще народец тут хороший. Бабы так, ничего… симпатичные…

      «Боже, какой пошлый дурак», – с тоской подумала Марина.

      «Интересно, спит она со Славой или нет?» – думал оператор. Для него не было секретом, что продюсер разводится с женой, причем борется за то, чтобы отобрать у нее их общего ребенка. Барщак нанял лучших адвокатов, а дочь выкрал, когда та была на прогулке с няней, и увез к своей матери.

      – Вот только до Москвы далековато, – продолжал Геннадий. – Полтора месяца в экспедиции не всякий выдерживает. Начинаются всякие истории, романы…

      – Как начинаются, так и заканчиваются, – парировала Марина.

      «А ты крепкий орешек, оказывается, – не без уважения помыслил Спиридонов. – Интересно, кто тебя кинул? И серьезно, судя по всему».

      – Сегодня первая съемка, – сказал он вслух. – Будем тарелку разбивать.

      К их столу подошла Дина. Она любила яркие цвета, но в жизни всегда одевалась в черное, собирала винтажные ароматы, но мало кому давала знать о своем увлечении. Вообще-то Дину изначально собирались поселить в бывшем общежитии, но там не хватило номеров, и ее вместе с ассистенткой гримерши определили в самый скромный номер «Мечты» на верхнем этаже, где к тому же слегка протекала крыша.

      – Свободно? – спросила она. Марина кивнула, и девушка плюхнулась на стул.

      – Это наш фотограф, – представил ее Спиридонов. – А это – Мариша, сценаристка.

      Марина терпеть не могла, когда ее называли Маришей. Глаза ее сердито сверкнули, и она враз похорошела. Оператор молча наслаждался. В его представлении сценаристка была тихим омутом, и он был несказанно доволен, что ему удалось этот омут расшевелить – хотя ни один человек на свете, включая его самого, не смог бы ответить на вопрос, зачем ему это нужно.

      – Остальных вы уже знаете? За тем столом Пельмень… пардон, Пирожок… я хотел сказать, Голубец – наш режиссер. – Дина фыркнула с набитым ртом. – Рядом с ним Володя Сокольский – наш мастер на все руки. Нужна живая гадюка – достанет. Жар-птицу – тоже. Съемки на режимном объекте – тоже он. Без него Слава спекся бы в одночасье… В углу сидит Леня Варлицкий, он на диете, ему еду отдельно подают.

      – А у него можно автограф попросить? – несмело спросила Марина. – Для моей мамы, она очень любит фильмы с его участием…

      Спиридонов усмехнулся.

      – Да попросите, конечно, ему очень приятно будет… Только смотрите, как бы остальные актеры не обиделись.

      – С чего это им обижаться?

      – Ну как? Вы у него автограф спросили, а у них – нет.

      Глаза Марины колюче сузились.

      – Варлицкий – актер с большой