Течет река Мойка. Продолжение путешествия… От Невского проспекта до Калинкина моста. Георгий Зуев

XVIII столетия. В 1737 г. его реконструировали, соорудив разводной пролет для пропуска мачтовых судов. Подобная конструкция Красного моста приписывается историками голландцу Герману ван Болесу

      В 1814 г. инженер В.И. Гесте видоизменил пролет старого моста на арочный, чугунный. Пролетное строение Красного моста по аналогии с Зеленым тогда состояло из чугунных полых коробов, конструктивно скрепленных друг с другом. Перестроечные и ремонтные работы ХХ столетия, сменившие старый чугунный свод новым, сохранили первоначальный внешний вид мостового сооружения с его привычными гранитными обелисками с бронзовыми позолоченными шарами и четырехгранными фонарями на металлических кронштейнах. На нем по-прежнему существуют старинные перила, а его конструкции традиционно окрашены в красный цвет.

      Прокладка в столице Средней Перспективной (Гороховой) улицы способствовала в те годы не только сооружению Красного моста через Мойку, но и ее благоустройству. Старую Мью тогда углубили, очистили, а берега укрепили сваями и облицевали деревянными щитами. После чего, по мнению первых петербургских историков, «вода в речке стала видом ясная и чистая, ко вкушению преизрядная».

      В первой половине XVIII столетия на левом берегу реки Мойки, в створе Гороховой улицы, на обширном земельном наделе располагался деревянный особняк откупщика и богатого купца Кусовникова. Ныне это участок дома № 58 на набережной Мойки. Место для бойкого и сметливого откупщика, приобретшего у государства за определенную плату право на продажу винных изделий (среди которых особой популярностью у населения пользовалась появившаяся в те годы русская «вейновая» водка, или по-простецки – очищенное хлебное вино), являлось воистину золотым дном. Ценность «бойкого места» для предприимчивого Кусовникова заключалась не только в полученном откупе на продажу винных изделий. Его своевременно заинтересовал «банный промысел», который для многих купцов и чиновников тогда оказался делом малодоходным, да к тому же непрестижным и весьма дорогим. Для некоторых он действительно оказался убыточным делом, но только не для Кусовникова, купившего откуп на содержание торговой бани вблизи своего дома, на левом берегу речки Мьи. С него, как с владельца торговой бани, собирался «банный сбор» в казну, и за оплатой этого налога строго следила в те времена Камер-коллегия Сената.

      Бани купца Кусовникова на Мойке пользовались у населения города и ближайших к реке окрестностей огромной популярностью. Иностранцы с ужасом наблюдали за русским обычаем омовения в парных банях и за закаливанием в них взрослых и детей: «… в обычаях русских бросать детей из раскаленной атмосферы бани в холодную воду или в снег. Так их приучают к жаре и холоду, и так они становятся более неуязвимыми к превратностям погоды, чем был Ахилл к ударам вражеских копий и стрел».

      Откупщик разрешал в своей бане париться и мыться по-старинному, семьями, невзирая на запрещение Сената «ходить в торговые бани мужскому и женскому полу вместе».

      Красный мост на Мойке

      Торговые бани на Мойке купца Кусовникова работали четыре раза в неделю: в понедельник,