Мир на краю пропасти. Предвоенные хроники. Юрий Житорчук

и мы, и Франция дали Гитлеру заверения, что не будем вмешиваться в сферу интересов Германии. Другое дело, что немцы пока не могут договориться с поляками относительно судьбы Данцига. Но ведь международная общественность выработала цивилизованный механизм решения спорных территориальных проблем на примере мирного решения судетской проблемы. Кроме того, сейчас успешно идут экономические англо-германские переговоры. Поэтому я не вижу причин для возникновения войны между европейскими демократическими государствами, с одной стороны, и Германией и Италией – с другой. Следовательно, нет никаких оснований для изменения внешнеполитического курса Великобритании, направленного на умиротворение Германии.

10 марта 1939 года

      Москва. Выступление Сталина на XVII съезде ВКП(б).

      С т а л и н. Новая империалистическая война стала фактом. Ее нельзя скрыть никакими покровами. Невозможно скрыть тот факт, что Япония захватила за это время громадную территорию Китая, Италия – Абиссинию, Германия – Австрию и Судетскую область, Германия и Италия вместе – Испанию; все это вопреки интересам неагрессивных государств. Война так и осталась войной, военный блок агрессоров – военным блоком, а агрессоры – агрессорами.

      Характерная черта новой империалистической войны состоит в том, что она не стала еще всеобщей, мировой войной. Войну ведут государства-агрессоры, всячески ущемляя интересы неагрессивных государств, прежде всего Англии, Франции, США, а последние пятятся назад и отступают, давая агрессорам уступку за уступкой.

      Таким образом, на наших глазах происходит открытый передел мира и сфер влияния за счет интересов неагрессивных государств без каких-либо попыток отпора и даже при некотором попустительстве со стороны последних. Невероятно, но это факт.

      Чем же объяснить в таком случае систематические уступки этих государств агрессорам? Главная причина состоит в отказе большинства неагрессивных стран, и прежде всего Англии и Франции, от политики коллективного отпора агрессорам, в переходе их на позицию невмешательства, на позицию «нейтралитета».

      В политике невмешательства сквозит стремление, желание не мешать агрессорам творить свое черное дело, не мешать, скажем, Японии впутаться в войну с Китаем, а еще лучше с Советским Союзом, не мешать, скажем, Германии увязнуть в европейских делах, впутаться в войну с Советским Союзом, дать всем участникам войны увязнуть глубоко в тину войны, поощрять их в этом втихомолку, дать им ослабить и истощить друг друга, а потом, когда они достаточно ослабнут, выступить на сцену со свежими силами – выступить, конечно, «в интересах мира» и продиктовать ослабевшим участникам войны свои условия.

      Характерен шум, который подняла англо-французская и североамериканская пресса по поводу Советской Украины. Конечно, вполне возможно, что в Германии имеются сумасшедшие, мечтающие присоединить слона, то есть Советскую Украину, к козявке, то есть к так называемой Карпатской Украине. И если действительно